Допив чай, девушка поправила густые локоны и хмуро уставилась на табличку: а не пойти ли в паспортный отдел, или куда там ходят для смены документов, может, в ЗАГС? Не написать ли заявление? А отец? Вынесет ли такое предательство от дочери? Он так гордится своими фамильными предками, проследил их родословную аж на триста лет назад. И мама с ним заодно. Конечно, ей замуж не выходить, она давно там, то есть с папой. Родиться б Татьяне не девочкой, а мальчиком и сидеть тут красавчиком, похожим на папу с буквами А и О, а не двумя А, в которых все ставят ударение на первую, хотя по правилам оно падает на вторую. Вот только правила никто не соблюдает.
С этими думами Татьяна выпроводила очередного злостного и злобного неплательщика кредита, отчего вера её в людей пошатнулась сильнее, чем в непостоянство туч на небе, и только собралась пригласить следующего, как:
– Молодой человек, подвиньте ножки, а то ведь вам ещё жениться, а я тут вас обмою ненароком.
Воздух заискрился, хотя, конечно, посетители ничего не заметили и продолжали перешёптываться, всматриваться в смартфоны, пока их дети изучали терминалы и банкоматы. Тем временем 80-летний «молодой человек» не просто подвигал ножки, а вскакивал, раскланивался пред богиней, что резво протирала полы. Ставки летели в тартарары, рекорд был побит. Три дня! И тут же взмыли в воздух тихим шёпотом новые ставки – когда свадьба, сколько проживёт и сколько отпишет имущества. А уж то, как Купидоновна острой чуйкой чуяла одиноких и состоятельных «молодых людей», это было непостижимым таинством, позагадочнее всевозможных чёрных дыр во Вселенной.
Богиня полов и швабр после многочисленных уговоров усадила «молодого человека» на место, подмигнула Татьяне и махнула головой влево. Татьяна поморщилась. Ну вот, опять. И что Купидоновна в нём нашла. Сомнений нет, он, в отличие от шипящих, громыхающих и лизоблюдовылизывающих, являет собой совершеннейшее исключение.
Ну во-первых, этот рыжий с конопушками приходит каждую среду ровно в 11:00, во-вторых, всегда только к Татьяне и, в-третьих, ответ получает один и тот же. Пятнадцать месяцев невероятного постоянства. И при этом ни разу не громыхнул стулом, не состроил недовольной гримасы, не шепнул пары оскорблений, а лишь изучал монитор задумчивым взглядом и краснел, как небо пред закатом. Татьяна махнула рыжему и отчего-то, может, что чай был сегодня по-особенному ароматен, то ли от радости за Купидоновну, что не пришлось ей так долго скользить в неудобном сиреневом шифоне, стала подробно расспрашивать улыбчивого конопатого: