«Фул Мун Пати» услышала я от тайца знакомую фразу, которую вплоть до прошлого вечера мусолили на каждом углу все кому не лень.
– Yes, good – бросила я в ответ и залезла на заднее сидение минивэна. Таец одобрительно кивнул, помог Пашке уложить рюкзаки в багажное отделение и вскарабкался за руль.
Пашка сел рядом со мной и захлопнул дверь. Таец еще раз сверкнул своей белозубой улыбкой в зеркало заднего вида и вырулил на асфальтированную дорожку в сторону порта, периодически останавливаясь прямо на дороге или заворачивая к другим отелям, чтобы подобрать пассажиров.
Наш самолёт совершил посадку в международном аэропорту Суварнабхуми города Бангкок, температура за бортом +36 градусов, местное время 07:14 – звучал голос пилота из радиоприемника.
Последние девять с лишним часов мы провели на неудобных креслах центрального ряда, пытаясь хоть немного поспать. Все тело затекло и болело.
В самолете я люблю сидеть у окна, чтобы можно было во время полета таращиться в иллюминатор. Созерцать красоту за бортом – хорошее занятие. Летаю я не так часто, как хотелось бы, поэтому «созерцание красоты» не надоедает.
В этот раз с созерцанием не сложилось, все места у окна были разобраны до нас. Хоть мы и выехали в аэропорт с запасом времени, ремонты дорог, пробки и прочие не запланированные факторы задержали нас настолько, что пришлось бежать по зданию международного терминала, чтобы поскорее разыскать нужную нам стойку регистрации и не опоздать на рейс, но не настолько чтобы не заскочить в дьюти фри.
Пашка хохотал в голос, когда я, не снижая скорости, забежала в дьюти фри, схватила на бегу две мини бутылки розового шампанского, две маргариты и набор маленьких шоколадок.
– Это то, что ты собираешься выпить за отпуск?
– Почему я? Мы. И это только набор для самолета.
– Ты издеваешься? Я не стану это пить, – возмутился он, когда я на бегу вручила ему пакет с покупками.
Тогда можешь вернуться и взять себе настоящего мужского пойла, – ехидничала я, протягивая паспорт и билет девушке у выхода на посадку.
– Тебе говорили, что ты невыносима?
– Невыносимо прекрасна, – поправила его я, забрала документы и пошла по узкому коридору на встречу улыбающимся стюардессам.
Самолет был заполнен не полностью. Нам достались места в центральной части рядом с женщиной лет шестидесяти, которая, как только все пассажиры заняли свои кресла, пересела в хвост самолета к своей подружке, и мы остались вдвоем на трех сидениях.