– Что за черт, Маркус? – удивленно спросил Шульц и вопросительно посмотрел на Кауфмана, узнав, что дверь теперь по какой-то неясной причине замурована наглухо, и они вместе с ней внутри бункера.
– Не знаю, Конрад, впервые такое вижу, чтобы наша дверь не принимала правильный, годами выверенный код, и не открывалась ключами! А потом и вообще оказалась блокированной! – ответил приятелю не менее удивленный происходящим Маркус.
– Этого нам еще не хватало! Шайсе! – резко бросил Шульц, выдав злобную гримасу на лице.
– Конрад, мы оказались заперты в этом чертовом бункере, факт! А значит, это самая настоящая чрезвычайная ситуация! Надо снова связываться с бундесвером, иного выхода у нас с тобой просто нет! – предложил приятелю Маркус, указывая рукой на главный пульт управления.
– Ты прав, дружище! Я тоже об этом подумал, – ответил Шульц и мгновенно подошел к панели с кнопочками, огоньками и мониторами, где находилась трубка телефона спецсвязи, не задумываясь, схватил ее, набрал коды и нужный номер, а когда услышал ответ на другом конце провода, начал говорить тоном сильно обеспокоенного человека.
– Здесь обер-лейтенант Шульц, код 42589430 Курт-Фогель! Я снова вам звоню, чтобы сообщить о чрезвычайной ситуации на нашей станции! Чрезвычайная ситуация на станции «Грюнеинзель»!
После этих слов на том конце провода неожиданно повисла небольшая пауза, а потом сухой и явно молодой голос произнес фразу, от которой Шульц оказался в полном недоумении.