Я сел на лавочку и обнял себя руками. На улице было очень тихо, только птицы начали просыпаться. Солнце еще не выглянуло, но уже отогнало тьму, постепенно осветляя небо. А я смотрел на это небо, которое будто бы было покрыто тучами.
“Эрик…”
Кто-то позвал меня по имени. Это было очень тихо, но будь хоть на полтона выше, я бы непременно вздрогнул. Я оглянулся – никого. Наверное показалось. Так я подумал я, пока мое имя не прозвучало еще раз.
В зарослях сливы и терновника, практически сливаясь со столбами деревьев, стоял мужчина. Я пристально смотрел на него, но не видел лица, лишь расплывчатые очертания. Я носил очки, поэтому списывал это на плохое зрение. Однако, подойдя ближе, понял, что человек почему-то странно переливается на ветру, будто сам колышется вместе с листьями деревьев. Мне не было страшно. Он меня не пугал. Он мне даже нравился, и я смутно пытался отыскать этого человека в своей памяти, потому что мне казалось, что я точно его знаю.
Я его знаю.
–Здравствуй, Эрик. Как поживаешь? – спросил меня человек. Его голос звучал гулко, как-то отдаленно, но эти нотки также были мне знакомы.
–Не очень, -ответил я. – Я хотел покончить с собой несколько минут назад.
–Я знаю, поэтому я и пришел к тебе. Ответь мне, зачем?
–Мне больно. Мне страшно. Мне непонятно. Мне невыносимо. Я не могу больше это терпеть. Я не могу выносить эту боль вперемешку с пустотой, я не могу и не хочу…, – я запнулся и тяжело вздохнул. Затем произнес вновь. – Мне страшно.
–Понятно. Но все же ты стоишь сейчас передо мной, ты не сделал того, что хотел.
–Я не смог, – честно признался я.
–Что тебя остановило?
Я задумался.
–Мне стало страшно.
–Так же страшно, как тебе сейчас?
–Нет, – ответил я. – Еще страшнее.
Мужчина подошел ко мне вплотную, нежно и осторожно взял мое лицо в руки, положив ладони на щеки и пристально посмотрел в глаза. Его ладони были приятны наощупь, а от его взгляда по моим щекам вновь потекли слезы. Не от страха, нет, но от того, что внутри меня будто прорвалась дамба; будто камень, преграждающий путь ручью был, наконец, смыт и унесен течением.
Он продолжал смотреть на меня своим пронзительным взглядом, а я смотрел на него в ответ, иногда зажмуривая глаза от слез и тихо всхлипывая. Этот взгляд был мне знаком, вся сущность этого человека была мне знакома, находила какой-то отголосок внутри, кричала, звала, прорывалась радостью сквозь тьму боли и страдания.