«Ну, точно, у него еще и не все дома» – промелькнула краткая мысль.
– Ты пока оклемайся, – продолжал старик. – Сил наберись, а как на ноги встанешь, мы с тобой, да с братьями придумаем что-нибудь.
– А зовут то тебя как? – почувствовал резкую боль в груди, поэтому моя речь оказалось хриплой и смазанной.
– Зовут меня, дружок, Хинотом, – слегка теребя свою бороду, представился он. – Я один из старших в нашей братии.
– Хах, Хинот, а меня Мон зовут… Мон Блэвой, – мне показалось это уместным. – Я был писцом при главе той деревушки, где вы меня подобрали.
– Ясно, Мон, в твоём состоянии пока лучше на свет не выходить, тело больно пострадало, – пояснил моё положение мой новоиспеченный друг. – Пока будешь у меня на попечении, как слегка поправишься, будешь помогать по хозяйству делами всякими, а пока лежи телом, да бодрствуй духом.
Я не стал отвечать ему, лишь продолжал смотреть в потолок. Взгляд наверняка был пустым, какие либо мысли перестали посещать меня. Я решил вновь уснуть, пока приступ боли был терпим. Я надеюсь, что со временем смогу что-нибудь предпринять и понять, какие же незаконченные дела у меня остались. Я закрыл глаза.
Самое страшное – это то, что я не могу вспомнить лица своей семьи.
Глава 2. Новые знакомства.
Провалялся я так около недели, пока я не решился встать. При помощи Хинота мне удалось подняться с трудом. Однако я уже мог ходить и решился выйти на свет. Увиденная картина меня поразила – эти земли я до сегодняшнего дня не знал. Обильно холмисто-болотистая местность пугала. Воздух здесь терпкий и слегка резал нос, что вызывало тошноту.
«Ничего, привыкну к этому» – решил я.
– Эй, Хинот! – окликнул я своего знакомого.
– Чего тебе?
– Как вы здесь живете? На шаманов каких-то похожи, – начал я аргументировать свои домыслы. – Живёте кто в пещерках, кто в землянках среди болот, корешки какие-то собираете.
– А еще слишком болтливых мертвецов с того света вытягиваем! – засмеялся Хинот обрывая мою речь.
– Твоя, правда…, – от его слов возникли мрачные воспоминания.
– Ладно тебе, не принимай близко к сердцу, – начал он меня успокаивать. – Живём мы одной общиной и правда, несколько иначе, чем людичи в поселениях. Мы не связываемся ни с кем никакими обязательствами и делами, никому ничего не должны. Что посадили и вырастили своим трудом, то и вкушаем для полноты живота. Иногда охотимся, да плоть животных не привечаем больно, ежели только заболеет кто.