Груфф махнул своим огромным щитом, чтобы заблокировать всплеск льда, когда огненная струя повернулась в их сторону. Огонь поглотил лед, а облака пара заполнили комнату, затемняя видимость. Именно тогда кислота попала.
Туман кислоты падал с потолка арены. Тад взглянул вверх, осознав свою ошибку. Он думал, что зеленая слизь будет направлять кислотные шары на них, но зеленая слизь направляла свои атаки прямо в потолок арены, находящийся высоко над ними. С каждым кислотным шаром, разбившимся о потолок, капли кислоты падали на Тада и его команду, сражающихся внизу. Маленькие капли не наносили много урона по отдельности, но это было похоже на сражение в дожде из кислоты. Тад чувствовал, как его кожа шипит, когда кислота пожирала их живьем.
"Магический Щит!" Груфф поднял щит над их головами и заблокировал кислоту, как зонтик, заклинание расширило щит до более чем втрое от его обычного размера. "Позади тебя, уклоняйся, парень!"
Тад превратился прямо в облако льда размером с кулак. Вновь отточенные рефлексы Тада сработали, и он уклонился от атаки. Его тело двигалось, как лента на ветру, когда он уклонялся от ледяных стрел. В его уме выполнение было безупречным, но на самом деле оно было далеко от этого. Даже если он не мог идеально уклониться, он мог видеть атаку! Уже образовались синяки там, где два куска льда разбились о его не защищенную грудную клетку, но он успешно проскользнул мимо остального ледяного шквала. Адреналин пульсировал в его венах; Тад никогда не чувствовал себя таким ловким и искусным. И это только с шестью ловкостью.
Струя огня прожгла спину Тада. Он упал на пол. Его кожа шипела от боли. Пол из грязи раньше не был покрыт слизью, но теперь быстро становился таким. Он перекатился на ноги вовремя, чтобы увернуться от очередного залпа ледяных снарядов из синей слизи. Тад никогда не был хорош в доджболе в школе, на самом деле его почти всегда выбирали последним, даже после ребенка на инвалидной коляске, который оказался удивительно хорош в ловле мячей, брошенных в него. Но посмотрите на него сейчас! Увертливость Тада росла, когда он уклонялся от огня и льда. Вращения, прыжки, наклоны головы и даже такая простая вещь, как поворот в сторону, удерживали его вне досягаемости смертоносных снарядов. Гнев Тада давно забыт, и он улыбнулся несмотря на себя. Впервые за последнее время он почувствовал себя живым. Любая ошибка могла означать его гибель, но в этот момент он был жив и никогда еще не был так осознанно живым.