«Дима, кажется, я скоро начну страдать клаустрофобией», – заключила я. Время шло, я стояла в пустом тёмном пространстве. Душа уже хотела выпрыгнуть из тела и затеряться где-то в бессознательном, надеясь найти там покой. И в это время свет врубился, но его едва-едва хватало на освещение коридора. И тут мне показалось, что что-то не так. Вокруг меня как будто плясал лёгкий туман. Неожиданно из тумана вынырнула чёрная тучка. Маленькая, размером с мышь. Её бы не было видно, если бы не два красных глаза, с любопытством смотрящих на меня.
– Постойте, постойте, – пробормотала я под нос и неосознанно присела, протягивая руку. Зверёк пошуршал по полу в мою сторону, понюхал пальцы и полез под руку. Я привычным жестом начала чесать его за ухом, ощущая мягкий, прохладный мех под руками. Неожиданно зверёк выскользнул из-под руки и рванул по коридору как раз в ту сторону, куда я шла. Недолго думая, я рванула за ним. Коридор стал виден чуть отчётливее, и вдруг я как будто вынырнула из воды. Свет сделался на удивление ярким, а очертания стен вокруг обрели чёткость. Зверёк же никуда не исчез, он продолжал свой путь, прижавшись к стенке, пока не добежал до конца. И там он юркнул в темноту. В такую же кишку, которой заканчивались предыдущие перекрёстки.
– Соня, ты жива? – ко мне по коридору шёл Айзек. – Дмитрий Вадимович попросил тебя найти. У нас свет мелькнул, он начал звать тебя по рации, но рация заговорила рядом с нами. И лежала она рядом с фонариком.
– Да, свет отключался, – несколько растерянно заметила я, всё ещё приходя в себя.
Свет мерцал все три дня нашей работы, только уже не вырубаясь. Мы усиленно искали причину, но не могли найти. Психанув, я начала подсчёты затрат на систему беспроводного питания.
Ещё в пятницу неожиданно обнаружился интересный факт. Когда мы пытались просмотреть мои блуждания по третьему подуровню, на последнем отрезке коридора всё резко потухло. Хотя запись шла вплоть до того момента, когда я пришла в комнату нашего базирования и только тогда вспомнила, что забыла её выключить. Звук присутствовал, в то время как картинки не было. Макс разобрал мой органайзер и на мембране, отвечающей за запись изображения, обнаружил копоть. На время я забыла, как дышать. Мы переглянулись с Димкой.
– Дело становится всё интереснее, надо сказать Тимофею, – изрёк он.