– Не смей никогда так говорить, – произнёс я по слогам, приближаясь к нему. – И теперь, Джикаймо Кирако, я обвиняю тебя в насилии и избиении женщин нашего клана. Будешь отрицать?
– Что?! – прокряхтел тот, пытаясь подняться. – Как ты это докажешь?!
– Поверь, я найду способ, – усмехнулся в ответ. – Но лучше бы тебе признаться добровольно.
– Пошёл к чёрту, щенок! – рявкнул он и бросил гневный взгляд на своих солдат. – А вы какого хрена стоите словно шлюхи на базаре?!
Однако те не сделали и шага, когда я поднял ладонь, останавливая их.
– Ты, видимо, не понял, к чему я клоню, Кирако. После того, что я узнал, клан Ито не желает видеть тебя на своих землях, вместе со всей твоей семьёй, – я говорил медленно, так, чтобы тот прочувствовал своё положение. – С этого момента ты теряешь статус купца и приближённого вана к клану Ито. Все твои земли вместе с подчинёнными переходят под мой контроль. Всё понятно?
С каждым словом глаза Кирако расширялись всё больше и больше. Сперва в них читалось непонимание, потом испуг, а под конец лютая ненависть.
– Ты не можешь этого сделать! – взревел тот. – Никто не будет мне указывать…
Но я не позволил ему договорить. Злость всколыхнулась в груди словно ядовитая медуза и обожгла щупальцами кровь. Хватило доли секунды, чтобы оказаться рядом с обнаглевшим ваном и схватить того за горло. Он не успел даже дёрнуться, когда повис над землёй, хватая ртом воздух. Перед глазами появилась тонкая пелена, и мне казалось, что именно так они и светятся. По рукам пробежали голубые линии, а через мгновение вокруг меня вспыхнуло синее пламя.
– Это ты не имеешь права жить здесь! – прорычал я, сдавливая горло купца. – Ты и твой сын – мусор, отбросы нашего клана, от которых необходимо избавиться! Я хотел бы свернуть тебе шею, но дарую жизнь! Беги, ничтожество! И прихвати свою грязную свинку.
С этими словами отпустил его. Купец грохнулся обратно, хрипя и стараясь восстановить дыхание. Я кое-как успокоился и обернулся. Толпа крестьян притихла, а на их лицах читался неподдельный испуг. Хотя кое-кто одобрительно кивнул. Тогда я сделал шаг к провинившейся шестёрке. Но прежде чем продолжить с ними, обратился к солдатам купца:
– Теперь вы в непосредственном подчинении клана и моей семьи. Если желаете, можете преклонить колено предо мной и тогда спокойно вернётесь в дом Джикаймо. Теперь это мой и ваш дом.