Принеси мне их сердца - страница 37

– И она была права.

Мы даем лошадям отдых за два часа до Ветриса. По лугам стелется туман, делая все вокруг серым и унылым, но мне все равно. Пейзаж для меня по-прежнему новый. Мои глаза жадно следят за каждой серой травинкой, каждым порывом ветра в зарослях тростника, призрачными силуэтами кроликов и ястребов, кружащих друг с другом в смертельном танце. И’шеннрия и я наконец можем размять ноги, и она приказывает Фишеру достать с крыши кареты сундук. Она некоторое время роется в нем, прежде чем вручить мне элегантное платье из зеленого шелка, отделанное серебряными нитями. Оно потрясающее – в лесу о таком я могла лишь мечтать.

– Сиськи Старого Бога! – Я хватаю гладкий шелк и трусь о него щекой. – Это правда мне, тетушка?

– Леди не сквернословят, – фыркает И’шеннрия. – И не называй меня «тетушкой».

– Но ведь так и есть, разве нет? Вы моя тетушка. Тетушка, тетушка, тетушка. – Я прикладываю платье к груди и смотрю, как колышется внизу юбка. – Так забавно звучит.

Она вздрагивает после каждого повтора.

– Достаточно. Переоденься до того, как мы въедем в город. Твои лохмотья никого не убедят.

– Эй! – Я оглядываю свое порванное выцветшее голубое платье, кружевной лиф с застарелыми пятнами крови и грязи и только сегодня разорванную кинжалом ассасина спину.

– Эти лохмотья отлично мне послужили. И до того, как я стянула их из чьего-то каретного сундука, отлично служили какой-то знатной даме. Это платье достойно надлежащих похорон.

И’шеннрия приподнимает темную бровь.

– Ты украла его у знатной дамы?

– «Украла» слишком неприятное слово. – Я шмыгаю носом. – Я предпочитаю «одолжила на продолжительное время».

– Ведьмы мне об этом не рассказывали.

– Ведьмы сейчас немного расстроены, – поясняю я. – Возможно, вы просто не заметили. А расстроенные люди небрежно относятся к деталям.

Она заметно нервничает, каменная маска впервые дает трещину.

– Кто-то из знатных господ видел твое лицо?

Я вздыхаю.

– Понимаю, иногда трудно поверить, что я что-то делаю хорош…

– Видели или нет? – Грозно рявкает она. Фишер перестает гладить лошадей. Я шумно выдыхаю.

– Нет. Конечно, я скрывала лицо. Я отлично умею становиться незаметной. Это приходит с опытом, когда за тобой охотится почти каждый человек в стране.

Трещина в маске И’шеннрии медленно затягивается.