– Боря, нах** пошел, умник недоделанный, – зло цедит Свирский.
Ошарашенно смотрю на Матвея. Здесь, в полумраке задымленного клуба, я отчетливо различаю расширенные зрачки, расфокусированный взгляд и то самое выражение лица, которого боюсь: агрессивное, животное, необузданное.
–Заканчивал бы ты, друг, с этим. Совсем на голову отбитым становишься. Юль?
– Че ты сказал? Боря, свалил бы ты, нахрен, скорее, а то некому будет завтра бабушек Аллилуей в церкви развлекать, – Матвей дергается в сторону друга, точно озлобленный бык на корриде.
Бросаюсь вперед и встаю между парнями. Я не хочу, чтобы мой друг пострадал из-за меня, сегодня я и так лишила их заработка.
– Боря, всё нормально. Мы разберемся, – умоляюще смотрю на друга.
Иди же, ну.
У Бори раздуваются крылья носа, сжаты кулаки, и весь он предельно собран, чтобы дать отпор. Но силы-то не равны.
Свирский – здоровый бычара, а Боренька – худой циркуль с меня ростом.
– Лучше беги, Боря, – провоцирует его Мот, нахально складывая руки на груди, – защитник хренов.
Прикрываю на секунду глаза. Вот же придурок!
– Борь, – прошу друга.
Переводит взгляд с меня на Матвея и обратно.
Жду.
«Уходи, уходи, уходи», – мысленно посылаю ему сигналы.
Сомневаясь, Боря еле заметно кивает, разворачивается и уходит в сторону нашего столика.
Выдыхаю.
Поворачиваюсь к своему неадекватному парню и собираюсь уже разнести его к чертям, но не успеваю, потому что Мот грубо хватает меня за подбородок, больно вдавливаясь в него большим пальцем.
– Всем так открыто себя предлагаешь, да, Юляшка? – по моей спине пробегают мурашки, только не от удовольствия, а от страха. – А мне не даешь, – впивается в кожу шеи, жестко втягивая ту в рот.
Сволочь, опять оставит засос.
А у меня экзерсис в понедельник у Смелковского, который и так меня не жалует.
– Отвали, – хочу оттолкнуть Свирского, но Матвей мертвой хваткой удерживает запястье, отчего то начинает саднить.
– Куда собралась? Опять динамишь?
– Отпусти. Ты делаешь мне больно, – пытаюсь выдернуть руку, но тщетно.
– До каких пор ты будешь держать меня на голодном пайке, а, Юляшка? – скалится Матвей, нервно шмыгая носом.
– До тех, пока не перестанешь мне врать. Ты опять под чем-то, Мот? – толкаю его в грудь. – Ты обещал.
– Я чист. Ты задолбала меня контролировать, – толкает меня в ответ.
Я оступаюсь, но клубное месиво не дает мне упасть. Меня кто-то ловит, и я незамедлительно срываюсь прочь, пока мое тело свободно.