Его охватила приятная слабость, он словно провалился куда-то в невесомость, ноги стали ватными. «Кончилось, слава тебе Господи», – пронеслось у него в голове, и он вдохнул полной грудью затхлый воздух, словно с сердца сняли непомерный груз, сдавливавший его так долго, что он уже почти свыкся с ним.
Очередь остановилась. Люди вглядывались в знакомые черты, шепот начал перерастать в ропот, зашелестела в десятках уст короткая фамилия. Какая-то пожилая женщина запричитала: «Господи, как же это?!». Сзади стали напирать, пытаясь понять, что происходит. Проход по периметру траурного зала наполнился людьми. К своду Мавзолея взлетел женский вой, возможно, впервые за все существование этого зала. «Отче наш, сущий на небеси…» – послышался от дверей хорошо поставленный бас. Люди вокруг начали истово креститься. Петров и Саидгалеева заплакали навзрыд.
Бизнесмен лихорадочно шарил по карманам шубы, явно ища сданный на входе телефон и приговаривая: «Торги же еще открыты, срочно продавать!».
«Как же мы теперь? Что же с нами будет?», – громче и громче взывал солдат, все крепче, до боли сжимая руку Александра. Тот хотел ему ответить, успокоить, что теперь то все будет хорошо, но очень мешала слюна во рту. Избавиться от нее уже не было возможности – рот был заполнен так, что горло отказывалось глотать.
В этот момент все еще не веривший своим глазам герой СВО кинулся к парапету галереи, увлекая за собой Александра. Ударившись со всего размаху животом о гранит, несчастный физик от неожиданности выдохнул, выпуская изо рта вперед смачную порцию накопленной жидкости. Благодаря внезапному ускорению Александр попал не только в стекло, за которым лежал новый труп Вождя, но и во вполне живого хмурого ФСОшника. Народ вокруг ахнул, да он и сам изумился и смутился: плевать в новопреставленного Александр не собирался, тем более, когда все были так ошарашены.
Тщедушный физик все еще пытался оценить свой случайный поступок, когда мощный удар в скулу сбил его с ног. Перелетая через парапет и падая в проем между саркофагом и галереей, он решил: «В конце концов – оба тираны, оба разрушили страну…». Но болезненное приземление заставило его забыть о тиранах. Тем более, что не успел он опомниться, как сверху на него словно коршун кинулся СВОшник, отбросивший костыль и, похоже, совершенно забывший о своем увечье.