– Что эта натворила? – Спросила, подвигаясь в сторону и давая пройти. – Я уж ей!
Учительница оглядела коридор, в котором оказалась: просторно, высокие потолки, светлые обои в мелкий цветочек, не очень чисто. Две комнаты, кухня и кладовка. Негусто. Вещи все старые, потрёпанные, явно видавшие лучшие времена. И запах: густой, въедливый, забивающий лёгкие и не дающий дышать.
– Не могли бы вы позвать Ирину? Поговорим все вместе. – Мельник вопросительно приподняла одну бровь.
– Ирка! – закричала та, что носила гордое звание матери. – Ирка! Иди сюда, кому сказано!
И женщина пнула со всей дури дверь в кладовку. Дерево жалобно скрипнуло, выдержав удар. Через секунду показалась бледная и растрёпанная Антипова. Девочка робко встала в проёме.
Строгий учитель математики потеряла дар речи: все ноги и руки, неприкрытые старым сатиновым платьицем, сияли багрово-синими свежими синяками. На лице растекалась гематома ничуть не меньше. Лицо учительницы вытянулось. Настолько худая, что впору подозревать худшее. В школьной форме этого незаметно. Большие заплаканные глаза на бледном-бледном лице.
– Чего встала? – Иру грубо схватили за волосы. Девочка вскрикнула и зажмурилась, когда её вытолкали сильной, но нетвёрдой рукой на середину. Что-то в груди ёкнуло. Закрались сомнения: а стоит ли говорить матери о случившемся? Не такое уж и страшное событие произошло. Но менять решения не в правилах суровой Мельник. Только вот…
– Антипова, у тебя всё в порядке? – Кивок. В глаза не смотрит. – Откуда синяки?
– Упала. – Тихий голос. Ответ принят. А остальное не её дело.
Анастасия Эдуардовна повернулась к матери:
– Ваша дочь вчера хамила на уроке, покинула кабинет без разрешения и неуважительно отнеслась к учителю. Я настаиваю, чтобы вы приняли меры.
Губы неприятной женщины растеклись в не менее неприятной улыбке.
– О, уважаемая, я поговорю с дочерью. Она навсегда запомнит урок.
Преподаватель удовлетворённо кивнула и вышла из квартиры. Дверь за спиной захлопнулась с тихим похоронным щелчком.
Ирина
Зачем она пришла? Отомстить? Восстановить справедливость? Или просто нужно наказывать нерадивого ученика? Я не знала ответа. И спросить не могла. Только смотрела, застыв в ожидании грядущей катастрофы.
Мать вытолкала на середину, больно дёрнув за волосы, оставив без призрачной защиты и возможности спрятаться. Но и прятаться некуда.