Обломанное деревце выпрямилось, и верхушка оказалась целехонька.
Нютка сразу и с великим ликованием приняла весть, что она – дочка Степана Строганова. Весь он от синих глаз, точь-в-точь как у Нютки, от огромного роста и громового голоса до обрубка в правом рукаве был ее отцом. Долго не объявлялся – так делами торговыми занимался, человек немаленький. У матери без спроса забрал – все устроилось, теперь они вместе в Соли Камской, жизнь становится все лучше с каждым днем.
– Хозяин… отец, – осторожно выговорила Нюта, зная, что матери словцо это не по душе, – к воеводе зовет. Зачем, не ведаю.
Она удерживала улыбку, супила брови, но от матери радостный щебет в душе не укроешь.
– Раз звал, значит, надобно, – сухо ответила Аксинья и, подхватив повыше утирки да скатерти, пошла дальше по нескончаемым делам.
Нютка знала, что меж отцом и матерью проскочила злонравная кошка, что глядят они друг на друга с опаской. И что судьбою предназначены друг для друг, как Василиса Премудрая и Иван-Царевич.
* * *
– Ты получше шкурой закройся. Нос любопытный не высовывай, – повторял он, а Нютке от ворчливо-веселых ноток в отцовом голосе хотелось громко петь.
Девчушка глубже залезла под овчину, натянула платок на самые брови, исподтишка разглядывала того, кого так долго ждала. Как ни старалась придумать хитроумный вопрос – такой, чтоб непременно ответил да дочку похвалил, – ничего не выходило. Слишком серьезен, строг сегодня отец. Казалось, какая-то дума терзает, замутняет синие глаза, отвращает от Нютки.
Двое служилых ехали перед санями, двое позади, охраняя Хозяина и ценный груз. Нютка, даром что девка, сразу поняла, что к воеводе поехали не с пустыми руками.
На санях бесформенной кучей громоздились большие тюки, что-то мягкое, заманчивое скрывалось там внутри, за рогожей. В ногах у Нютки поставили ладный ларец. Эх, поди ж там сокровища несметные, привезенные из далеких-далеких земель.
– Батюшка, а что бы ты… – набралась она смелости.
Да опоздала.
– Тпру-у, – протянул возница, и послушные лошади остановились.
Отец и не обратил внимания на Нютку с докучливыми вопросами.
Хромой Третьяк спрыгнул с козел, подхватил ее и поставил на землю, словно она калека, что и сама спуститься не может. Много лет Нютка бегала по Еловой в простых нарядах, скакала воробышком. Сейчас от нее требовали иного – важничать и привычки деревенские позабыть.