МАТВЕЙ. Да по приколу же.
ИЛЛАРИЯ. Не больно верю, конечно, но уж очень хочется верить – иначе как любить? Как поёт Валерия: «Ты меня обними, а потом обмани»…
МАТВЕЙ (перебивая). Что ты сказала?
ИЛЛАРИЯ. А что я сказала?
МАТВЕЙ. Ну, только что ты сказала: «Иначе как любить».
ИЛЛАРИЯ. Ну да, верно.
МАТВЕЙ. То есть ты… Ты хочешь сказать…
Иллария смотрит на него влюблённо.
ИЛЛАРИЯ. А чего тут говорить: всё и так ясно.
МАТВЕЙ. Что ясно?
ИЛЛАРИЯ, А тебе не ясно?
МАТВЕЙ. Мне ясно. Но тебе-то почему ясно?
Иллария берёт его руку и прижимает её к своей высокой груди.
ИЛЛАРИЯ. Потому что не у тебя одного, Матюшенция этакая, есть всё ж таки сердце.
Она тянется к выключателю и гасит в комнате свет.
Слышится громкий шёпот, перемежаемый шорохом снимаемой одежды: «Давай однушку или, накрайняк, комнату снимем?» – «А на какие шиши?» – «Заработаем». – «Как?» – Каком кверху». – «Дурак!» Последнее слово скрадывается звуком поцелуя.
Картина 3-я.
Та же квартира Доброрадова, но уже стильно отделанная и оформленная согласно безупречному природному дизайнерскому вкусу его подруги Алёны.
Доброрадов, одетый в удобную домашнюю куртку, сидит в старинном лакированном кресле-качалке и что-то читает в лежащем на его коленях ноутбуке. Кресло-качалка покачивается, задевает высокой спинкой торшер, отчего свет в комнате тоже словно покачивается. Создаётся атмосфера зыбкости.
Входит Алёна.
АЛЁНА. Я позвонила. Сейчас девочки нарисуются. Я им дала твой телефон. Их трое: моя внучка и её соседки по комнате в общежитии.
ДОБРОРАДОВ. Твоя внучка живёт в общежитии?!
АЛЁНА. Представь себе. Полгода с ней воевали всем семейством, даже сватья, которой всё обычно по барабану, кроме фитнеса – помешалась на старости лет, и та подключилась, но девка упёрлась, как герой-подпольщик. Хочу, дескать, самостоятельности – и не препятствуйте мне!
ДОБРОРАДОВ. Мне кажется, дело вовсе не в самостоятельности, а в свободе.
АЛЁНА. Ясное дело! Надзора, как дома, в общаге нет, делай, что хочешь – я ж понимаю. А про самостоятельность и говорить не приходится, если родители и за общагу платят, и на прокорм дают.
ДОБРОРАДОВ. Чего ж тогда она решила подрабатывать?
АЛЁНА. Да с парнем со своим хотят квартиру снять. Ну или комнату.
ДОБРОРАДОВ. Понятно. (Помолчав) Которая из них?
АЛЁНА (долго не отвечая). Знаешь, я решила не говорить тебе. Всё же совсем другое поколение: иные, порой странные для нас понятия, принципы, устои. Ты положишься на мою рекомендацию, а потом окажется, что она тебя не устраивает – отношением к делу, необязательностью…