– Мам, я на улицу!
Впрочем, сказал он эту фразу скорее для себя, ибо мать, дозвонившись таки до Кати, всецело была поглощена беседой. Ведь когда дело касается Кати, то всё остальное откладывается на потом. Называется, весь мир подождёт. И никакая война, никакие немцы не помешают. Ведь там, на том конце провода, Катя. А ещё у Кати есть Сашенька и ей всего 11 лет. Всего… И сама как бы уже мать и бабушка. И всё бы хорошо, но он как бы тоже не чужой человек маме. А получается всю жизнь в тени Кати. Всю жизнь…
Глава 2.
Нет, хорошо жить на первом этаже. Лифт не надо. Пройдёшься вдоль серых, вечно обломанных почтовых ящиков, которые постоянно забиты рекламными буклетами, споткнёшься о высокий порог, едва держащейся двери и ты уже на улице. Вернее на крыльце подъезда номер два по улице Красивой. Придумают же: улица Красивая. И чего в ней красивого то? Обычные девятиэтажки, пару деревьев на клочке земли, чудом украденные у асфальта, каждый миллиметр которого забит автохламом прошлого века. Вон, одних «Жигулей» во дворе аж 6 штук. А рядом с ними ржавый микроавтобус на кирпичах. Веселуха, в общем…
– Эй, ты! Закурить есть?
Дёрнувшись от неожиданности, Максим только сейчас заметил сидящих на лавочке двоих парней. Одного из них, худого, в излюбленной полосатой майке-тельняшке так и звали, Матрос. Другого, лысого и полного, идентифицировать пока не удалось. Да это, впрочем, было неважно:
– Я не курю, —словно извиняясь, выдавил Максим, чувствуя себя как на экзамене по литературе в 9 классе.
– А деньги хоть у тебя есть? —с издёвкой произнёс толстяк, нагло развалившись на только вчера окрашенной скамейке.
– Да ладно, Санёк, ты чего к парню пристал? —заступился Матрос за впавшего в ступор Максима.
– Что мне, и пошутить нельзя? —принялся возмущаться Санёк, показывая немногочисленным окружающим свой золотой зуб.