Литовский узник. Из воспоминаний родственников - страница 7

Шрифт
Интервал



…К себе он тянет

Неодолимо,

Зовет и манит

Он в край родимый,


В край благодатный,

Забытый мною, —

И, непонятной

Томим тоскою…


По холму вокруг церкви, у его подножия, на дорогах и вдоль них, а на другой стороне реки – на кладбище, вокруг него, у мельницы – множество людей, приехавших на телегах, каретах, одноколках, верхом, но большей частью пришедших пешком в церковь, на кладбище в праздник Пасхи. Люди всё идут, идут. Из ближних деревень и из дальних.

Теплое апрельское утро. Солнечное, звонкое. Снег уже сошел, ледоход прошел, но вешняки на плотине еще подняты, пропуская бурные, шумные воды полной реки. Торопливо бежит вниз говорливый ручей, зеленеет трава, блестят еще подснежники, цветут ивы у реки, ольха стряхивает свою легкую, желтую пыльцу, дымит орешник. Быстро тает розоватый от солнца легкий прозрачный туман. Задорно, стараясь перекричать друг друга, галдят воробьи, перекликаясь, летают грачи, озабоченно осматривая свои гнезда.

Внизу по дороге бредет седой, бедно одетый, бородатый старик без шапки, ее он держит в руке. Идет устало, видимо, издалека. Еще только ступив на мост, он останавливается, поднимает голову, смотрит в сторону церкви, крестится. Пройдя немного, опять останавливается, глядит на кресты, шевелит губами. И так до самой церкви. Здесь он опускается на колени, кланяется до земли, недолго находится в таком положении, распрямляется, читая молитву, крестился, затем поднимается и заходит в притвор.

Утренняя служба окончилась, и почти сразу начинается обедня. Из алтаря, через открытые царские ворота выходят священник и дьякон с крестом и горящими свечами. На священнике сверкающая золотом риза, епитрахиль. Стоя на амвоне, он громко возвещает: «Христос воскресе!» – и сейчас же с клироса, подхваченное многими голосами, широко, стройно раздалось по всей церкви пение: «Христос воскрес из мертвых, смертью смерть поправ…»

Может, священник этот – Лебедев Николай Александрович, надгробную гранитную плиту которого я нашел в прошлом году недалеко от церкви, разбитой, сброшенной под гору, где и прочитал его имя.

Можно представить также совсем неожиданное. Вот новгородские дружинники идут рассыпным строем по льду реки на север, в Невскую сторону. В основном это легкие воины. Слышен шум движения людей, стук щитов и копий, негромкий разговор, редкие команды. Блестят на солнце остроконечные шлемы, колышутся на них кольчужные сетки, качаются на бедрах мечи. За спинами луки, колчаны со стрелами. Катятся легкие повозки, скрипят колеса, фырчат лошади. Воев больше, но вооружены они хуже, у них копья и топоры. Впереди долгая ледовая дорога, а вокруг шумит глухой дремучий лес.