– Я не могу, – говорит она, сжимая – разжимая кулаки. Ника уже решила, что будет сопротивляться. Но что ему мешает убрать своенравную девицу, как недавно устранил Смирнова?
– Тебе было плевать на дочь. Что изменилось? – в бархатистом голосе звучит интерес, как заметная фальшивая нота в мелодии. Он весь соткан из фальши: не поймёшь, где – какая эмоция, потому что их попросту нет.
Он сцепляет пальцы меж собой и роняет на руки подбородок.
– Не знаю. Не знаю, Ден. Я? – она и вправду не знает. Даже поставь он прямо здесь детектор лжи, вряд ли смогла бы ответить. Вероятно, реальная опасность спровоцировала дремавший материнский инстинкт. В тот момент она ощущала лишь одно: необходимость защитить своего ребёнка любым путём. Если бы потребовалось, она бы вцепилась зубами ему в глотку и не остановилась, пока не добралась до сонной артерии.
Интересно, вампиры могут умереть, если им вскрыть горло?
– Вот и я не знаю, какого чёрта ты натворила, – цедит он, в тоне проскальзывает заметное раздражение. Его видно даже поверх ледяного безразличия. – Мне была нужна лишь твоя дочь. Она бы получила финансовое обеспечение в будущем, а ты свою месть. Как, кстати, чувствуется? Приятно? – он усмехается, пустота внутри неё протестующе собирается в тугой ком где-то в районе солнечного сплетения.
То, о чём он говорит, сбивает с толку. Деньги, будущее Светки? Она не верит. Заражённые не стесняются выбирать себе жертв, и у некоторых вкус особо извращённый, ведь эмоции детей самые яркие. Некто на форуме даже сравнивал их с дозой забористой травки.
– Я думала… станет легче, – говорит она, упуская первую часть речи. А Ден понимающе усмехается, подпирая щёку ладонью.
– Все так считают, но, думаю, теперь ты знаешь, что они ошибаются, – тянет он, прикрывая веки. Густые ресницы отбрасывают на загорелую кожу тень. И только сейчас она понимает, какой диссонанс испытывает, видя у вампира загар. Всё же продукты киноиндустрии сделали своё дело.
– Что за история со свадьбой? Зачем тебе мама? – смелеет Ника и хмурится, пока ждёт ответ. А он не торопится, улыбается задумчиво и лишь после долгих нескольких секунд поднимает взгляд.
– Я же говорил: ты натворила дел, – будто бы это хоть что-то объясняет. Ден закатывает глаза и, откинувшись в кресле, разжёвывает: – Ты, дорогуша, пырнула меня ножом. Прилюдно. Информация дошла до верхов. Как думаешь, что они хотят сделать с тобой,