– Да… – он поклонился и пошел по коридору…
Когда он вышел из комнаты короля, Людовик раздраженно посмотрел на Сугерия, топнул ногой и произнес:
– Вот, скажи мне на милость, что мне делать с такими вот вассалами, упертыми и настырными! Клятвы им, понимаешь, надо исполнять!..
Сугерий отвел глаза и виноватым голосом ответил:
– Сир, на мой взгляд, мальчик слишком уж близко к сердцу принял смерть молодого Гильома. Сами себя вспомните…
Король усмехнулся и ответил, глядя в окно:
– Ты говори-говори, да не заговаривайся! Одно дело – помазанник Божий, а другое дело – рыцарь, чей отец был моим сервом!..
Аббат кашлянул в кулак, потер нос и, хмурясь, сказал:
– Луи, не надо так жестоко говорить о тех людях, кто верой и правдой служил вам и короне Франции. Во всем, что случилось с его отцом, да и с молодым Филиппом, виноваты мы оба…
– И, все-таки, жаль парня… – уже мягче произнес король. Он повернул голову, изобразил на своем лице разочарование, и, глядя в глаза Сугерию, прибавил. – Лишь бы он в дурь окончательно не впал. Пусть убирается в крестовый поход к чертовой матери!..
Сугерий перекрестился:
– Луи, вам, случаем, не жаль еще одну переломанную и исковерканную душу?..
Людовик подпер рукой подбородок, задумался и ответил:
– Нет, если это касается дела короны Франции. Я буду делать все, лишь бы Нормандия оказалась под моим скипетром …
Сугерий встал, поклонился и ответил:
– Господь вам судья, ваше величество.
Людовик сделался мрачнее тучи, побагровел и, сверкнув глазами, сказал:
– Перед творцом я, как-нибудь, отвечу. Надеюсь, что мои потомки поймут меня… – он замялся и, подумав, добавил, – когда-нибудь.
– Тогда, с вашего позволения, я осмелюсь вас спросить…
Людовик выдохнул, почесал затылок:
– Спрашивай… – он поднял глаза и уставился в потолок.
– Ваша дочь Констанс, насколько я могу судить, влюблена в молодого де Леви. – Людовик усмехнулся в ответ. Сугерий сделался предельно серьезным, неотрывно посмотрел в глаза королю и продолжил. – Вы же, насколько мне не изменяет память, сами как-то обмолвились о помолвке…
– Что?! – Людовик покраснел и надул щеки. – Ты, часом, не сошел ли с ума?! Моя дочь?! За какого-то там мелкопоместного рыцаря?!..
– Но ведь вы сами привели в пример покойного Ангеррана де Шомона, за сына которого вы выдали свою незаконнорожденную дочь Изабель…