Проснувшись утром, Павел торопился поделиться со старшим братом своим сном, однако тот опередил его.
– Пиц, мне сегодня снился Папá. Он подошел, обнял и благословил меня…
Павел уставился на Сергея, не моргая.
– Что с тобой? – испугался Сергей. Он вдруг подумал, что брат мог расстроиться, что отец явился именно ему.
– Невероятно! Этого не может быть!
– Наверное, но это всего лишь сон…
– Нет, это не всего лишь сон… потому что мне привиделось тоже самое!
Настал черед Сергея потерять дар речи.
– Это значит, что отец простил нас за наше роптание и недовольство из-за его женитьбы! Не зря мы столько молились у Гроба Господня!
Братья обнялись, чувствуя невероятное облегчение. Наконец, они смогли избавиться от угрызений совести, мучавших их с того самого момента, когда они узнали об убийстве отца.
– Нет, все же сны не одинаковые, – вдруг заявил Павел.
Лицо Сергея помимо его воли стало превращаться в гримасу разочарования.
– Он еще поцеловал меня после благословения, – прыснул младший брат.
Их Высочества уже давно не смеялись так беззаботно и искренне.
I
Когда с тобой уже произошло все самое страшное, и в океане отчаяния ты коснулся дна, есть основание полагать, что хуже быть не может. Наоборот, отстрадав и выплакав все слезы, ты начинаешь надеяться, что теперь жизнь должна повернуться к тебе своей светлой стороной, ибо и на испытания, выпадающие на душу населения, должен быть какой-то разумный лимит. Так немного наивно, отчасти в силу молодости, отчасти из-за крох унаследованного от отца жизнелюбия, полагал Павел. Молодой человек решил, что пора перевернуть горестную страницу и пытаться жить дальше. Постепенно его воспоминания о родителях становились легче и светлее.
Из-за траура по матери, а затем по отцу, присяга, которую должен был принести Великий Князь по исполнении совершеннолетия, была перенесена на конец года. К тому времени для государственной клятвы созрели еще два кузена – Дмитрий Константинович и Михаил Михайлович, что несказанно радовало Павла, поскольку он, хоть ни с кем и не делился, немного смущался быть один в центре всей торжественной церемонии.
Монарх назначил присягу на Георгиевский праздник. В Гатчинском дворце собрался весь свет – Великие Князья и Княгини, статс-дамы и фрейлины, первые чины двора и самые высокопоставленные кавалеры ордена Святого Георгия. Император подвел молодых людей к аналою, поставленному перед алтарем с животворящим крестом и Евангелие, где они присягнули в верности царствующему Государю и Отечеству, в соблюдении правил наследства и установленного фамильного распорядка. Прочтя вслух слова присяги, юноши закрепили клятву подписью на присяжных листах. Затем после молебна Георгию Победоносцу в Белом зале Великие Князья произнесли присягу на верность службе Государю и Отечеству.