Наутро во время завтрака Александр услышал за стенами избушки тяжёлые шаги и повизгивание.
– Ну, заходите, бродяги, – промолвила Кармен.
В распахнувшуюся дверь проскользнул волк, а за ним протиснулся и Герасим, внося за собой морозный запах тайги и зверя. Он привычно уселся на шкуру в углу и осмысленно оглядел присутствующих людей, а волк растянулся у дверей. Кармен вытащила из чугуна огромный кусок мяса и протянула Герасиму.
– На, поешь варёного, а то совсем отвыкнешь.
Кусок поменьше положила и перед волком:
– И ты подкрепись.
Закончив трапезу, все вышли из избушки. Кармен, обращаясь к Герасиму, промолвила:
– Пойдёте за рыбой на озеро, вон за ту балку. И он с вами пойдёт, − и показала рукой на Александра.
Герасим, издав какой-то гортанный звук, утвердительно кивнул головой и взял из рук Кармен огромную пешню.
– Вот тебе и сачок, – сказала Александру Кармен, достав его из-под снега с обратной стороны избушки.
А затем она достала из-под крыши лыжи и вручила их Александру со словами:
– На них тебе легче будет добраться до озера.
Сачок представлял собой натянутую на деревянное кольцо с длинной палкой сетку из сплетённых ремешков, а лыжами были две тонкие доски с загнутыми концами, отщепленные от елового ствола и подбитые для лучшего скольжения калусом – шкурой, снятой с лосиных ног. Несмотря на свою неуклюжесть, такие лыжи всегда хорошо скользят по снежному насту.
Потом Кармен вернулась в избушку и вынесла котомку, которую протянула Александру:
– А это тебе, когда проголодаешься. Эти же сырой рыбки поедят.
Герасиму она дала большой пустой мешок:
– Возьми, улов сюда сложишь. И пешню не забудь.
Тот добродушно проворчал и в улыбке показал большие белые зубы с выступающими клыками.
Александр, бывший когда-то хорошим лыжником, легко бежал за быстро шагающим впереди Герасимом, который, несмотря на огромный вес, редко когда проламывал снежный наст, оставляя за собой большие странные босые следы. Чёрная с сединой шерсть его переливалась и играла на по-весеннему ярком солнце. Лесун огромными прыжками то обгонял, то возвращался к своим спутникам. Во время одного из обгонов он внезапно остановился, зарычал, шерсть его встала дыбом, а он стал что-то обнюхивать. Согнувшись, Герасим тоже начал, ворча, нюхать землю. Подбежавший Александр увидел, что его попутчики обнюхивают огромные медвежьи следы. С минуту поворчав, как бы посоветовавшись, лесные братья продолжили путь. За ними в тревоге побежал Александр, ясно осознавая, что без ружья встреча с медведем-шатуном – верная смерть.