Таких случаев, когда он стрелял из машины, было столько много, что он и припомнить все не мог. Каждый год он добывал мясо для дома таким способом, причём считал это нормальным явлением. Ничего особенного в этом не видел.
Однажды, глубокой осенью, снегу было уже на добрую четверть, мы с этим самым родственником шли в его зимовьё. Я помогал ему занести какие-то продукты на зимний промысел. Зимовьё от дороги находилось где-то в пятнадцати километрах, но тропа была совершенно дикой, не пропиленной, а местами ещё и по каменистым осыпям, так мне эти километры показались всеми двадцатью. Шли мы с огромными рюкзаками, как говорится, завьюченными под завязку. Во многих местах приходилось подныривать под поваленные деревья, но не упавшие до самой земли, а кланяться таким образом, с рюкзачищем, ох как не просто. Но чаще всего надо было перешагивать, или перелезать поваленные деревья. Тоже, должен вам признаться, удовольствие ещё то.
Так вот, уже где-то на подходе к зимовью, во всяком случае на второй половине пути, родственник неловко перешагивал валежину, запнулся и грудью упал прямо на неё, на валёжину, на торчащий острый сучок. Сук был толщиной, наверное, пальца в четыре, но острый, будто его специально готовили, специально затачивали. А так как на спине был тяжеленный рюкзак, сучок легко проткнул, пробил грудь, и глубоко воткнулся в рюкзак.
Я всё это видел, слышал, как тяжело охнул при падении мой родственник, и понял, что здесь всё и закончится. Закончится в самом печальном, трагическом понимании. Упав на колени, я торопливо скидывал свой рюкзак, лихорадочно соображая, что же делать, как помогать. Вытащить родственника назад к машине я не смогу, бежать за подмогой…. В голове уже плыли картины объяснения с его женой, детьми….
Его голос, довольно бодрый, да ещё и с матерком, вывел меня из ступора:
– Помоги мне подняться! Пришпилило, как таракана булавкой.
Я вскочил, торопливо стащил с него рюкзак, высвободив его руки из ремней. Сук торчал сквозь куртку, хищно поблёскивая заострённым зубом. Крови на нём не было. Я ещё не поверил, подумал, что кровь стёрлась об одежду.
– Помоги встать!
Я стал приподнимать его, помогая слезть с торчащего насквозь сучка. Наконец он полностью освободился, сел на эту же валежину и стал рассматривать дыру в куртке. Я стоял рядом, разинув рот.