Депрессии порождали поля битв. Их она тоже никогда не видела, а потому дальше тронутых тленом тел, ржавого оружия и разграбленных замков – тоже подсмотренных в книгах – её фантазия не продвигалась.
Радостное и восторженное настроение картин не рождало вовсе. В такие дни подполковник Тоя Багенге занималась исключительно работой и ничем больше.
Тоя с трудом успокоила грозившую расползтись по кабинету очередную порцию бумажной массы и подняла с пола один из документов. На странице с донесением явственно проступил жирный след от завтрака – то ли её, то ли кого-то из коллег.
Скорее всего, её завтрака, подумала она. Сомнительно, будто кто-то из подчинённых осмелился бы есть на предназначенных ей сводках. Впрочем, даже если и так, она отнеслась бы к этому с пониманием: бумагами в Абрафо завалились все.
Сервер центрального управления вышел из строя неделю назад. Техники работали круглосуточно и обещали послезавтра вновь восстановить доступ к базам данных и избавить всех от бумажного ада, лавиной захлестнувшего управление.
Пять миллионов населения города обеспечивали Абрафо неиссякаемым потоком информации, которую требовалось оперативно обрабатывать. Компьютерная обработка данных широко использовалась последние двести лет, но столь крупная авария случилась впервые. Силовое оборудование за два века попросту выработало свой ресурс, а обслуживающим подстанцию электрикам в голову не пришло почесаться заранее и собрать аварийную схему.
По гнусному закону подлости, существующему, безусловно, во всех мирах, серверы отключились ровно тогда, когда требовались больше всего. Именно сейчас Абрафо завязло в расследовании нескольких запутанных дел, грозящих городу крупными беспорядками.
Эйоланд кипящим котлом трещал по швам, являя миру всё то, что бережливо взращивал все предыдущие годы.
– Брось всё и хорошенько напейся, – посоветовала Лика Камо, коллега, подчинённый и единственная близкая подруга. – Ты уже три дня отсюда не вылезаешь. Так и свихнуться недолго.
Лика знает, что такое пейзаж. Она знакома с запахами леса, болот, вкусом листьев и свежей добычи вместо синтетического мяса. Её уши слышали журчание ручьев, стрекотание насекомых и пение птиц, а язык ещё помнит вкус ледяной родниковой воды.
А потому на стены она старается не смотреть.
– Не могу, – кротко ответила Тоя. – К тому же через час выезжаем на ликвидацию банды в Чумном квартале.