– Да откуда ж, прости Господи, святой отец о том знает?
– А оттуда! – засопел монах. – Дьяволова порода – завсегда так. Дашь откусить палец – оторвет руку. И здесь напасть – такая ж! Одолей его здесь, вдали от дочери! Ты же богатырь особой дружины? Так? Так оборони тех, кто в том нуждается! Защити от сил диаволовых!
Добрых несколько мгновений они смотрели в глаза друг другу – у каждого была своя правда. Первым отвел взгляд Лис. Он шумно выдохнул, склонил буйную голову, закрыв глаза. Думалось тяжело. Монах не торопил и не мешал – все уже было сказано, чего уж теперь.
– Ты прав, отче, – наконец вымолвил Лисослав. – Прав. Я богатырь, еще и избранной дружины. Прости отче.
– Бог простит, сынок, – кротко улыбнулся иерей. – Не кручинься – тебя понять можно.
– Страх во мне есть, отче. Пятеро у меня сыновей было. Лихих витязей, молодых, полных сил – и все погибли. Оставили меня, старого, одного.
– Не стар ты еще, сыне, – возразил монашек. – Вон как сила – так и плещется в тебе.
– А гридь с десятка моего – стариком кличут, – усмехнулся, припомнив, Лис. – Одна у меня осталась дочка. Прочие – замужем уж давно.
– Понимаю тебя, понимаю, – мягко поддержал Варфоломей. – Но здесь, в Камышелоге, сейчас без тебя – никак. Ты, посадник, норег да немцы – вот, по сути, все серьезные силы. А там, в Турове – дружина, бояре, и твой десяток. Так кому легче отбиться от ворога?
Боярин, наконец, кивнул, принимая доводы монаха.
– Пойду, отыщу посадника. Надо бы с ним поговорить, да с вожаком немцев тех. Есть что обсудить.
У внутреннего входа в терем его уже ожидал Лесобор: оборотень, в отличии от него, встал рано и чувствовал себя вполне бодро. Рожа – румяная, волосы и борода, в коем-то веке – расчесаны гребнем.
– А вот и его боярская светлость! Когда собираемся? – хохотнул он, глядя на хмурого десятника, прикидывавшего в тот момент, что вот еще одна длинная заноза в их товариществе, которую таки придется вынуть. Причем вынуть без жалости, пока не образовался нарыв. Желательно – в присутствии хотя бы вожака немцев. Иначе нужной дружины для грядущего дела просто не собрать – Зверь и так намного сильнее и числом, и прочим.
– Тебя посадник будить не велел, – поделился оборотень. – Но велел, как проснешься, сказать о том, что ждет тебя.
– Что-то конкретное передавал?