Вагон для арестантов назывался «stolipin». Я, биограф, читал о том в библиотеке. Столыпин – это фамилия царского министра. Его идея: массовое и добровольное переселение в Сибирь на поездах. В советское время произошло недоразумение. Вагон заключенных назвали именем министра. Хотя тот не заводил речь о поездах заключенных.
Здесь, как в обычном поезде. Но купе без стола и решетка вместо двери. Людно. Витя и Серега осмотрелись. Кругом – кавказцы. Такие же, как они, граждане России.
Поезд тронулся. Колеса стучали. Впервые остановились в Кашире. Это южный пригород столицы. Я, любитель истории, читал о нем. Однажды кочевники из Крыма шли войной на Москву. Российский царь Иван (Жан), по прозвищу Грозный, сжег Каширу до тла. Это, чтобы врагу в пути ничего не досталось.
И теперь Витя понял: дорога на юг. Кругом южные граждане России. В Кашире заключенных прибавилось, но в других купе. Затем Витя уснул. Хотя не приляжешь. Слишком людно. Согласно дневнику сновидений, он видел пустыню.
Чувство, что жарко. Вдруг пробудился – солнечный диск слепил глаза. Стучали колеса поезда. Мимо проносились деревья, столбы, дома. В купе скучно и тихо. Дорога всех утомила. У Вити в голове кипела затея рассказа. Надеялся, что по прибытию возьмется за бумагу и ручку. Хотя, конечно, лучше среди незнакомцев не привлекать внимание. Рассказ посвящается другу и музыканту. Называется «Добрый вечер». Я, биограф, читал его в газете с коммунистическим названием. Ну а тогда, после захода солнца, обрадуется родным улицам. Я, Витин летописец, поясню, что собой представляет Voroneszh. Город называют «колыбелью российского флота». Хотя, как ни странно, не имеет выхода к морю. Казалось бы, невероятный случай. История в том, что по данной земле ходил царь Петр (Пьер) Первый. Его имя переводится камнем. Насильно сослал крестьян сюда со всей страны. Царь бок о бок с простолюдинами рубил деревья и мастерил корабли. Флот спустили по реке на юг, чтобы завоевать Черное море. А далее, в планах – Константинополь… Вот в какой город вернулся мой доверитель.
Итого, я, сундуковед, пересказал и корректировал треть повести «Во мне часовая бомба». В печати, однако, иной заголовок – «Носитель». Дальнейшее содержание не трогаю. Крайне ограничен рамками книги. Мой заказчик не доволен повестью. Начальству колонии приносит извинения за глупые мемуары и ряд искаженных фактов. Хотя, согласно русской пословице, «ne vinosil sor iz izbi». Излишне плохо о людях, значит, не писал. Конфликты заключенных с начальством, считал, во всех странах случаются. Черновики, где жалобы, завещал сжечь. Я, наследник, то и сделал, и подверг языку пламени. Аж коробок спичек израсходовал, но жалобы кремировал! У нас ведь его высочество чистовик! Неужели совершенно гладенько и бело, как снег в полете, не выйдет? И что, если читатели простят неурядицы? «Бог – наш главный Читатель!» – Чья-то запись, которая в сундуке.