С разбитых пальцев музыка стекала,
Дышали ею музыкальной школы стены,
Вселенная доселе не слыхала
Такого Баха, Моцарта, Шопена!!!
Нагана рукоятью на допросах
Мерзавцем исковерканные пальцы,
Искусства вечного скитальцы и страдальцы,
Не задавали ей ненужного вопроса,
Как, почему, за что в краю далёком
Они тринадцать лет с ней лес валили,
За что с ней музыку её приговорили
На зоне жить в молчании жестоком,
Пытаясь на неё надеть уздечку,
Законам подчинив лесоповала!
Но вновь с коленей музыка вставала
И поднимала пианистку-зечку,
И лагерными тёмными ночами
Она касалась нар-клавиатуры,
Что вырезали зеки, и звучали
Под пальцами аккорды партитуры.
Витали звуки в воздухе беззвучно,
Но слышали их заключённых уши,
И наполнялись музыкою души,
И открывались ей сердца радушно!!!
Лишь время страшных лагерей умчалось,
Навязанное ей судьбой-злодейкой,
Под лагерною рваной телогрейкой
Вновь в сердце Веры вера постучалась.
Ночь напролет летели в небо звуки
В Нижнетагильской музыкальной школе,
Не замечая скованности, боли,
Полиартрита, враз забыв про муки
Допросов, лагерей, лесоповала,
Вдыхая воздух, вновь пахнувший счастьем,
Пред музыки несломленной причастьем
Душа из пепла жизни восставала,
Как Феникс, возрождалась и парила,
И вылетев из клетки тяжкой доли,
Вернула долгожданные гастроли,
И музыкою вновь заговорила.
И вспоминает целый мир поныне
Француженку-испанку с наслажденьем,
Что победила в жизненном сраженьи
Игравшую с великим Тосканини!
Слова её, и до сих пор бесценны,
Для всех, кто любит музыку, искусство
Для всех, в ком до сих пор не дремлют чувства,
Которые останутся нетленны