"Выберите реалистичность окружения (сложность игры):"
1) Песочница
2) Героический
3) Реальный мир
4) Выживание
5) Чертов ад
В этот раз голос ничего не озвучил. "Песочница" – было написано белыми буквами, остальные серыми.
"Хм, видимо пока не доступны"
– Песочница! – Костя произнес это вслух, но ничего не произошло. После секундного замешательства, снова зазвучал женский голос:
– Пожалуйста, подтвердите свой выбор мануально!
Костя начал поднимать свою руку, чтобы нажать на Песочницу и подтвердить свой выбор. Перед тем как нажать на доступный вариант он слегка задел вариант "Героический" и увидел всплывшую перед ним рамку с описанием уровня: "Почувствуйте себя Ахиллесом! Вы несокрушимый воин, но не забывайте про свои уязвимости!" Кнопки выбора уровня стали недоступны, заслонены рамкой, Костя провел рукой в сторону и рамка последовав за его рукой растаяла в воздухе.
"Посмотрим что тут еще есть" – хмыкнул он и навел рукой на "Выживание"
Во всплывшей рамке был уже другой текст: "Представьте, что вы неандерталец, только что привязавший камень к палке и получивший топор, а у Ваших врагов джетпаки** и плазменные ружья"
"Хах, прикольно", – и Костя вернувшись к "Песочнице" быстро смахнув описание: "Пожалуйста, познакомьтесь с новым миром" подтвердил свой выбор. Граница снова стала прозрачной. Костя шагнул вперед в этот проем, слегка пригнувшись.
И снова у него появилось ощущение, что он куда-то падает. Но мгновение спустя он почувствовал под собой стул, его слегка качнуло, он попытался упереться руками в стол, чтобы не приложиться об него носом, но его правая рука соскользнула, уронив на пол ложку, и остановив свою голову всего лишь в сантиметре от стола.
Костя огляделся. Он сидел в той же таверне, куда смотрел через зеркало. Но он как будто упал в свое тело, которое сидело за стулом. На нем была уже другая одежда, какая-то совсем простенькая рубашка, штаны из грубой ткани, и кожаные ботинки на голую ногу. И что странно на нем совсем не было белья. Ощущения были, мягко сказать неприятные. Из-за его странного поведения и упавшей ложки на него взирали все, кто был в таверне: за стойкой на него косился бармен, человек, одновременно с тем протирая полулитровый стакан мутно-зеленого стекла, один из тех, что он успел заметить из-за своей же спины, когда еще был в нигде. Или лучше это было назвать комнатой загрузки. Хотя было ли это комнатой…