II. «Так разговаривают взрослые»
Весна 1523 года2. Адальберту почти 8 лет.
Прошло почти два года, а дядя Вильгельм так и не вернулся из того похода. Роберт, не привыкший так надолго расставаться с отцом, всё чаще проводил время, сидя у окна и выглядывая на горизонте силуэты всадников.
Сегодня на небе собрались тучи, ветер стучал в окна: скоро пойдёт дождь. Граф Рудольф заложил руки за спину и беспорядочно ходил по залу, то выглядывая в окно, то греясь у очага. Последний месяц он пребывал в таком же хмуром настроении, каким сейчас было небо. Адальберт сидел здесь же, в большом зале, и выводил буквы на бумаге, от старания высунув язык. Закончив тяжело дававшуюся «φ», Адальберт вскочил с места, подошёл к отцу и протянул ему лист.
– Отец, правильно?
– М? Да, да, хорошо, – бросил Рудольф, даже не взглянув в сторону сына.
Адальберт вздохнул и вернулся за стол. Низенький священник с широким носом, круглым лицом и насыщенными синими глазами легко провёл рукой по спине мальчика и улыбнулся. Это был отец Филипп, капеллан3 замка.
– Давай сначала закончим, а потом покажем господину Рудольфу, что получилось, сын мой? – тихо произнёс он.
Дверь распахнулась, и Рудольф вздрогнул от её стука. В комнату вошёл прыткий на вид гонец и протянул графу письмо. Тот отошёл к камину, судорожно распечатал конверт и принялся читать. Тут же около него возник Роберт, до этого, как обычно, следивший за дорогой у окна.
– Это от отца? Он скоро вернётся? – с надеждой спросил кузен.
Граф не ответил. Его глаза спешно бегали по скачущим строчкам письма, а брови всё больше хмурились.
– Дядя? – снова спросил Роберт и легонько потянул Рудольфа за кафтан.
– Замолчи! – рявкнул граф, отдёрнув руку с такой силой, что раздался шлепок.
Адальберт вздрогнул и испуганно посмотрел на отца: раньше он никогда не слышал, как тот кричит. Сердце заколотилось в груди.
– Чего ты хочешь? – не утихал Рудольф, со злобой глядя на племянника, приложившего руку к щеке. – Не знаю я, когда он вернётся, ясно тебе? Пошёл вон!