– Доброе утро, леди Омалин! Вы уже проснулись? Погода сегодня просто замечательная, хоть и октябрь уже почти, – служанка толкнула сервировочный столик в покои и, добравшись до столика, начала раскладывать приборы для завтрака.
– Доброе утро, Мари. Я так рада, что смогу прогуляться! Не могла спокойно лежать в кровати ни минуты, – на моем лице появилась счастливейшая улыбка и я, совершенно по-девичьи, крутанулась вокруг своей оси еще разочек.
Мари же совершенно не разделила подобной радости и приняла самый озабоченный вид. Нервно потеребив форменное платье, девушка глубоко вздохнула:
– Ох, леди! Пойду выяснять у госпожи Митвелл, как обстоят дела с прогулкой. Признаться честно, управляющий все три дня бьется над этой задачей. В парк даже заходить нельзя, не то что гулять. Сад же заброшен и находится в плачевном состоянии. Все в зарослях, да и дорожки давно не ремонтированы.
– Я согласна на сад! А почему парк не подходит для прогулок? Когда приехала, конечно же заметила, что за ним никто не ухаживает и уже давно. Но походить-то можно? – обратилась к Мари, надеясь хотя бы получить ответы на возникшие вопросы.
Наивных фантазий о том, что мне позволят погулять в парке, не испытывала точно. Особенно после разговора с мастером Торшием, сложилось впечатление, что легко здесь ничего не дается. Будто я в каком-то военном лагере для новобранцев, где все по распоряжению. И, уж если что-то запрещено, то строго и категорически. Даже не вздохнуть без разрешения! Мари посмотрела на меня большими испуганными глазами и как-то заискивающе начала:
– Я вам только по секрету расскажу! Когда меня принимали на работу, выдали список правил. И пояснили, что их соблюдать нужно неукоснительно, нарушители – расплатятся жизнью. Прям так и сказали! Одно из требований – не ходить в парк вообще. Выезжать в город и то можно только на повозке. В самом крайнем-прекрайнем случае по центральной дороге, ни на шаг с нее не сворачивая. Но это вообще не приветствуется: там везде дежурят ошанты и разворачивают тебя ждать повозку до города.
От переизбытка эмоций служанка даже обняла себя руками, глаза на худом, заостренным лице сделались совсем круглыми и она продолжила:
– Но я ещё когда в городе жила – много про этот парк слышала. Слухи ходят, что деревья в нем – людоеды. Поэтому в замок ни воришки, ни наемные бандиты – никто проникнуть не может. Центральный проход сторожат ошанты, а в остальных местах деревья, мол, охраняют.