С того момента, как Алёшкин поступил в институт, время для него летело со сказочной быстротой, и, хотя дни были загружены до предела, для учения ему приходилось прихватывать и часть ночей. Да ещё иногда занятия совмещались с убаюкиванием Нины. Она из-за болезненности очень плохо спала, и Борис часто был вынужден выполнять свои домашние задания, держа дочь на руках, ведь надо было дать хоть чуть-чуть отдохнуть и Кате. На неё свалилось всё бремя домашних забот, не говоря о работе. Борис мог кое-чем помочь только в воскресенье, да ещё в те часы, когда по расписанию занятий проходило военное дело. Узнав, что Алёшкин имеет звание политрука роты (К–5), начальник военной кафедры от занятий его освободил. На первом и втором курсах студенты обучались в пределах программы рядового бойца и командира отделения. Военная кафедра привлекала Бориса, как и других командиров запаса из числа студентов, только в качестве внештатных инструкторов по строевой и стрелковой подготовке раз в два месяца.
Первый семестр закончился. В конце декабря прошли первые зачёты и экзамен по физике. Все шесть зачётов и экзамен Алёшкин сдал на пять. С нового семестра ему установили повышенную стипендию – 45 рублей, до этого он получал 30 рублей. Это было приятно, но к улучшению материального положения семьи привести не могло.
С 1 января 1936 года Адыгоблпотребсоюз из Краснодара выехал. К этому времени столицей Адыгейской автономной области стал г. Майкоп, и все областные учреждения должны были переехать туда. В Краснодаре, как главном узле железных и шоссейных дорог Адыгейской области, из облпотребсоюза оставалась только торговая база. Борис Алёшкин от переезда в Майкоп, естественно, отказался, следовательно, ему пришлось оставить и должность начфина. При помощи главбуха он получил место калькулятора (Калькулятор – специалист, который занимается подсчётом и учётом финансовой деятельности. Прим. ред.) на базе с окладом в 85 рублей, т. е. почти в два раза ниже того, который он получал, будучи начфином. Правда, и работа была значительно проще, она заключалась в таксировке счетов поставщиков и в калькуляции накладных на товары, отпускаемые базой кооперативам. Эта работа, по существу, кроме механических арифметических действий ничего не требовала. С Алёшкина сразу снялись все многочисленные и трудоёмкие в нервном отношении заботы об обеспечении финансового благополучия потребсоюза. Вся деятельность его мозга теперь могла быть направлена на учёбу. Рабочий день Бориса стал строго регламентированным и сократился: он приходил в восемь часов на работу и ровно в три её покидал, таким образом выкраивался час-полтора на обед. Но вследствие его неуёмного характера и в этой, казалось бы, простой механической работе он не мог не найти возможности поучиться.