Березовский не привык стесняться в средствах, и, хотя его зарплата в 300 рублей по тому времени была достаточно значительной, ему её не хватало. Как умел Погодин покрывать расходы начальника, превышавшие эту зарплату, ни сам Березовский, ни кто-либо из его подчинённых не догадывался. Конечно, главбух не стеснялся в изыскании дополнительных средств и для себя, и для своих друзей. В число друзей вскоре попал и Алёшкин. Его оклад составлял 120 рублей, но получая по распоряжению главбуха различные суммы в виде авансов, отчёта по которым никто не требовал, поэтому они каким-то никому не ведомым образом растворялись в дебрях бухгалтерских операций, фактически в месяц Борис имел около 160 рублей. Точно так же повышался заработок и других нужных людей. К числу их, прежде всего, следует отнести руководителя планово-производственной группы инженера Яковлева. Этот высокий, ещё совсем молодой человек, окончивший строительный институт в Москве несколько лет тому назад, впервые руководил производственной работой такой крупной организации, как Зернострой. Он был способным руководителем и, опираясь на нескольких помощников, инженеров и техников, входивших в его группу, в том числе на инженера-инспектора Афанасьева, чувствовал себя царём в составлении проектов, планов и смет, которые для каждого управления разрабатывались в конторе Зерностроя. После передачи этих документов на места Яковлев и Афанасьев часто выезжали туда, чтобы проконтролировать ход строительства. Оба они были выходцами из нэпманской среды и, в отличие от Березовского, хотя и знали хорошо строительное дело, смотрели на ход строительства совхозов без особого энтузиазма. Они исполняли свою работу более или менее добросовестно только потому, что получали хорошую зарплату и солидный приварок к ней, как говорил Яковлев. Их командировки на места после одного-двух дней действительно серьёзной работы превращались затем в весёлые пикники. Оба они были женаты, но, считая своё пребывание в конторе временным, также, впрочем, как и существование самой конторы, жён пока держали в Москве. Детей ни у того, ни у другого не было. Вследствие сказанного оба молодых человека, почти ровесники Бориса, вели свободный, холостяцкий образ жизни, требовавший дополнительных средств, которые добросердечный Погудин изыскивал, принимая и сам посильное участие в частых попойках, устраиваемых друзьями. Пока контора находилась в Армавире, где Борис ежедневно после работы возвращался в общество жены и дочки, ему от этих попоек удавалось уклоняться, несмотря на неизменно поступавшие приглашения. Но именно с Яковлевым и Афанасьевым Алёшкину и пришлось ехать в Краснодар в качестве разведывательно-организационной группы. Перед этим туда ездил сам Березовский и успел положить начало работе своего отдела, в котором он уже был утверждён начальником. Добившись утверждения штата отдела, составленного Погудиным и Алёшкиным, Березовский получил в своё распоряжение несколько автомашин, в том числе одну легковую, и помещение. Договорился он в тресте и ещё об одном деле, которое, однако, пока держал в секрете и рассказал о нём только Борису.