И вот, вырвавшись из облака, я его увидел – длиннющие спутавшиеся чёрные волосы, грязные и поросшие каким-то мхом, подранная одежда, заросшее бородой лицо с коростами и язвами под глазами. К слову, хлюпающие едко-зелёной жижей ранки располагались по всему телу Безумного бога, как и у его «коллеги», сражающегося на нашей стороне. Так же, как и Биргейн, Археус имел весьма странные глаза – один был покрыт мутной пеленой, другой же широко раскрыт и полон безумия.
Археус… предводитель четвёрки богов, предавших Древних, но полностью не присоединившихся к другим богам. Богов, которые и до разрушения Зуртарна действовали немного обособлено от остальных небожителей. Богов-предателей, сохранивших верность…
Деятельность их квартета можно разделить на два периода. Первый – с момента, когда Рюгус, Рейнгейт и Глозейск начали создание своей чёртовой сферы и стали распространять амулеты веры. Тогда Боги Праведности, как и другие будущие боги, присоединились к Рейнгейту. Затем создание сферы завершилось, и мир кардинально изменился. «Пришли цифры», продолжилось распространение символов веры (амулетов, храмов) разных богов, читались молитвы… Волхвы же, не присягнувшие Богу Всех Королей, продолжали сопротивляться. Именно во время этого весьма длительного периода Боги Праведности и создали свои артефакты, которыми я раньше пользовался.
Ну а второй период для Богов Праведности начался после разрушения Зуртарна. Из четырёх богов в него вступили лишь трое (Абдул погиб в тот день, когда Колыбель Богов была разрушена). Не знаю, долго ли троица вела своё подпольное сопротивление. Сколько прошло времени с тех пор, как безумие охватило их? Если подумать, они до сих пор живы как раз потому, что в своё время поддержали Рейнгейта, иначе, как и другие сильные волхвы, продолжившие использовать энергию по заветам Древних, стали бы пищей для Тления.
После падения Зуртарна боги окончательно оформились в тех богов, какими мы их знаем, а Боги Праведности превратились в безумных богов. Жаль мне их… Всё-таки я был внутри шкуры Биргейна. Зацикленный в его видениях, я испытывал в тот миг тёплые чувства к «своим» товарищам. Отголоски этих чувств до сих пор теплятся где-то в моей душе. И, глядя на пикирующего на нас Археуса, я… одновременно испытываю и радость, и грусть.