Меня вывел из полузабытья резкий крик сирены, сообщавший об окончании пары.
– Вик? – повернулась ко мне встревоженная Лиара. – Что? Снова видение?
Я задумчиво кивнула. Видение, да. Понять бы, к добру оно или к худу…
Следующей парой у нас было зельеварение.
Я терпеть не могла в школе на Земле химию. И эту нелюбовь перенесла на приготовление зелий уже в академии. В самом деле, ну вот откуда мне знать, что пять капель раствора ларки семицветной не только добавят зелью правды горечи, но и заставят объект болтать без умолку на любую тему в течение сколь угодно долго?! Да я только здесь, в академии, и узнала о существовании такого растения, как ларка! И именно препод по зельеварению рассказала о том, что ларка вызывает удушение у гоблинов и орков. А потому пытаться напоить их зельем правды может быть чревато. Мы себе в тетради записали и благополучно забыли об этом. Все. Включая тех самых гоблинов и орков.
В общем, варить зелья я не любила. В отличие от Лиары. Вот кто мог с полным правом называться прирожденным зельеваром. Я как-то пошутила:
– Тебе даже у котла стоять не нужно. Достаточно глянуть на травы. Они сами соберутся в нужную комплектацию, нырнут в котел и сварятся. А ты потом проверишь и оценишь результат.
Лиара была польщена. Она вообще любила похвалу.
Зельеварение вела дриада Ростинала Шорнайская. Высокая худощавая красавица, ходячее пособие по анатомии, она знала о растениях и зельях все, если не больше. Она самозабвенно любила свой предмет и не понимала, как можно не сварить хотя бы простенькое зелье взаимной симпатии.
Я же не понимала, как эти травы взаимодействуют друг с другом исключительно с помощью магии.
И потому мы с Ростиналой никак не могли найти общий язык. Впрочем, лично мне этот факт никак не мешал жить и учиться.
Аудитории зельеваров находились в подвальных помещениях, снабженных сильными вытяжками и многочисленными амулетами от смерти, удушения и увечий.
А потому сразу после коллоквиума мы всей группой помчались по коридорам и лестницам вниз, в подвал.
Ректор академии, вампир Нортар Лорисский, считал, что адептам следует поддерживать хорошую физическую форму. Впрочем, как и преподавателям. А потому никаких поблажек в учебных корпусах никому не делалось. Лестницы-самоходки, какая была в общаге, здесь не имелось. Ножками, адепты, ножками. Только ректор и его два заместителя имели право на территории академии передвигаться порталами. Все остальные занимались ходьбой и бегом, помимо отдельных занятий по физкультуре, стоявших в расписании у каждого курса как минимум два раза в неделю.