Девушки сидели в небольшом уютном кафе, которое открылось в прошлом году не далеко от мед городка. Они выбрали столик около окна, на подоконнике и на других поверхностях, куда только можно поставить горшочки с цветами, были растения. Здесь подавали самый лучший облепиховый чай и самые вкусные сэндвичи на круассанах во всем городе. Еще именно здесь работал «самый очаровательный в мире бариста», как называла его Лиза. Кофе никогда не интересовал Еву, возможно поэтому ей было не важно, кто будет его варить, однако Лиза не теряла надежду начать общаться с бариста и постоянно заявляла, что еще немного, и все будет. К тому же, сюда было удобно забегать после пар.
На этот раз все прошло куда лучше, если отсиживаться, избегая зрительного контакта с преподавателем, (в эти минуты Ева жалела, что не смогла избежать в клубе полового), а потом убегать, как можно быстрее, можно считать хорошим вариантом. Илья Александрович понял, что тот разговор поставил Еву в еще более неловкое и уязвимое положение, это ему даже нравилось, но тактику сменить все же пришлось. Он решил, что на парах станет очень чуток по отношению к ней, будет делать вид, что он действительно заинтересован в ее обучении. Он хотел всеми силами расположить ее к себе и втереться к ней в доверие. Илья Александрович испытывал удовольствие от того, что мог находиться в паре сантиметров от Евы и смущать этим ее, но он безумно хотел чего-то большего и не умел ждать. Он привык, что все всегда доставалось ему, словно по щелчку пальцев. Практически все, но он всеми силами пытался это исправить. Он даже пытался не отпускать всякие двусмысленности в ее адрес, но это было частью стиля его общения, которую он ни для кого не стал бы менять. Если у него было бы хоть немного эмпатии, то он смог бы понять, что единственное, что хотела эта девушка, чтобы ее оставили в покое.
– И до конца семестра еще долго, а он так и вьется вокруг тебя, – Лиза отпила свой ореховый мокко на альтернативном (на этот раз фундучном) молоке. Еве уже начинало казаться, что из ниоткуда взявшаяся непереносимость лактозы всего лишь предлог, чтобы каждый раз подольше болтать с тем бариста, выясняя на каком молоке лучше взять кофе. – Слушай, а мы не можем поменять препода? Коллективная жалоба, все такое.
– С ума сошла? Дадут нам вместо него эту Стерлингову, я уж лучше потерплю его намеки, чем вся группа будет выслушивать, что нам не место в медицине.