Неизвестно, как раненый барс выдержал эту махину, скорее всего, от злости, что спасает не свою хозяйку.
– Подожди секунду, командир, – взобравшись сказал Коди. – Если выживу я, то и ты тоже не смеешь здесь умереть. Ты! Нет… Вы! Должны остаться в живых. Таких баб, я еще не видал, если дашь ей умереть… Я сам прикончу тебя!
– Ансгар посмотрел в сторону стоящей неподалеку девушки, уже еле держащуюся на ногах. Она не услышала этого разговора. Один Арби услышал, продолжая рычать, но уже не так агрессивно.
– Коди, – улыбнувшись, Ансгар взглянул на уже сидящего верхом на снежном барсе товарища. А этот громадный бородатый мужчина со сгоревшей лысиной вместо волос смотрел на него. – Все будет хорошо, мой друг, мы еще обязательно выпьем вместе.
– Я запомнил! Только попробуй обмануть, я тебе голову с задницей местами поменяю, – прокричал Коди, протерев влажные глаза рукой, – вот дерьмо, какая жара, пот все лицо залил!
Ансгар улыбался Коди, пока тот мчался к стене скорпионов верхом на Арби.
Многоножка подползла к самой стене, скорпионы отступили.
– Сейчас! Давай, прыгай котяра! – Арби оглушительно зарычал, то ли от боли, то ли от злости, запрыгнул на более мелкого скорпиона и прыжком перелетел через освободившийся живой туннель. Они зависли в прыжке, медведь верхом на снежном барсе. Многоножка попыталась схватить их клешнями в воздухе, но вместо того, чтобы впиться в сочный кусок мяса, клешни только издали клацающий звук. Как и пообещал Ансгару, Коди не оборачивался, мчался только вперед. Он верил… Все же Ансгар пообещал выпить с ним, а Коди знал, что командир слов на ветер не бросает. Слезы блеснули на подхватившем их ветре.
– Вот нам и конец. Жаль, конечно, что умру в такой компании, но ничего не попишешь, – с издевкой в голосе произнесла Эвелин. Через облегающие темно-синие штаны было видно, как у девушки подрагивали мышцы ног. Руки уже тоже отказывались слушаться ее.
Многоножка, быстро забыв о беглом десерте, со всех ног, которых у нее было немало, ползла на них.
Ансгар вздохнул полной грудью, задержал в ней воздух на пару секунд, – выдохнул. Посмотрел Эвелин в глаза, мысленно произнес: – Не видал такой говоришь? Ну что ж…
Эвелин закрыла глаза, скорее всего, теряла сознание от яда. Начала падать, как почувствовала руки, обхватившие ее ноги и плечи. – Такие крепкие, эти руки точно меня не уронят, чувствую себя в безопасности, – где-то глубоко в дремлющем сознании прозвучали эти слова. Эвелин открыла глаза от внезапного толчка, который вытянул ее из-под одеяла собственных мыслей. Девушку, словно принцессу, держал на руках статный, высокий, благородный… Уголь…