– Хватит! – гаркнул Фирсон и услышал, как проснулась дочка в соседней комнате. Пройдет минута, и она начнет кашлять, и кашлю не будет конца.
– Хватит! – гаркнул он снова, но уже шепотом – Бред это, хрень полная! Какая нитка? Думаешь, отдашь последнее шарлатанам, они тебе сделают свою мумбу-юмбу, проведут обряд на могилке и все болезни уйдет на покойничка? Ты это уже устроила, помнишь? Спустила наш последний запас крупы!
– Я хоть что-то делаю! – заорал жена, но тоже шепотом. Ни один из них уже не ждал, что дочь поправится, но оба молились, что бы она уснула без нового приступа кашля. Изматывающего, бесконечного кашля, после которого на подушках остаются мелкие красные брызги.
– Я хоть пытаюсь! А что ты? Деньги где? Ты нашел работу?
Врезать бы ей! Но Фирсон опустил кулак. Драка разбудит дочь, и кашля будет не избежать. Она пока затихла. Уснула. Или уже умерла! Проверять не было сил. Он опустил кулак и забрал рюмку, прорываясь сквозь вялое сопротивление жены. Выпил залпом, достал бутылку и поставил ее на стол. Месячный запас, такой же ценный как деньги. Курить в доме почти нечего, и еда закончилась, но этот запас еще есть.