Заставляю себя вернуться к экранам. Сосредотачиваюсь на цифрах и графиках. Говоря об отпуске, я, конечно, лукавлю. Я не могу выпасть из обоймы даже на день. Как специалисту, мне нужно постоянно держать руку на пульсе событий. Где бы я не была, чем бы не занималась, краем сознания я все равно фиксирую контекст, отслеживаю новости и другие события, которые в теории могут повлиять на рынки. К счастью, или к сожалению, я делаю ту работу, у которой нет ни конца ни края.
Спустя пару часов в приоткрытую дверь моего кабинета просовывается лохматая голова Валюхи:
– Ты на обед идешь, или сыта лапшой, что тебе зэк навесил?
– Выключай ехидну. Мы с ним свернули общение, сразу после того как я выпроводила тебя.
– По чьей инициативе? – подозрительно сощуривается Валюха.
– По моей. Так что? Давай в Семифреддо? Чего на Бали нет – так это достойной пасты.
– Неужели туда не доехали итальяшки?
– Может, и доехали. Но ведь не все итальянцы умеют готовить пасту.
– Ой, не знаю, не знаю.
– Ты мыслишь стереотипно. С таким же успехом я могла бы сделать вывод о том, что раз ты из деревни родом, то непременно умеешь доить корову.
– Так я и умею. Делов-то.
Резко торможу. Оборачиваюсь, недоверчиво глядя на Валюху, которая чуть не налетает на меня по инерции.
– Капец. Серьезно?
– Вот те крест. Хочешь, научу?
– Пока такой необходимости нет, но если что, буду иметь в виду, – смеюсь я, утыкаясь лбом в по-деревенски пышный бюст помощницы. Все же Валюха удивительная женщина. Шесть лет она живет в столице. И, конечно, при желании за это время такая умница, как она, запросто могла бы отточить свои манеры до того уровня, при котором местные снобы перестали бы воротить от нее носы. Но уникальность Валюхи как раз в том и состоит, что ей плевать на снобов. Она такая, как есть. А если она такой кому-то не нравится, то это их проблемы.
– Я у коровы даже как-то роды принимала.
Ну, что тут скажешь? Я опять смеюсь.
Пообедать решаем на веранде. Мы с Валюхой не привязаны к времени перерыва и обычно приходим, когда основной наплыв гостей спадает.
– Я, наверное, буду равиоли и… Ой, бля! Ты только не вздумай оглянуться.
– А что там? – удивляюсь я.
– Там жена Молотова. Твою мать, Ясь, она, походу, топает к нам.
– Ты же шутишь, да? – каменею, чувствуя спинным мозгом чужой ненавидящий взгляд.