Топла продолжала напирать. Ее сдерживали лишь самые преданные соратники капитана. Обвиняемый Эйбелл Херрис стоял за их спинами, в ужасе косясь на скрюченные пальцы самых ярых матросов, которые пытались дотянуться до его горла. Прогремел выстрел: Генри Грейхэм разрядил один из пистолетов в воздух. Все замолчали и уставились на своего капитана.
– Леди Эмилия права. Мы передадим его суду, когда достигнем Лондона, – после минутной паузы нехотя сказал Генри Грейхэм.
– Но, капитан, законы братства требуют повестить ублюдка, вспороть ему живот, а потом пустить поганый труп на корм рыбам! – возразил один из матросов.
– Посадим его в трюм. Его повесят в Лондоне после суда, поэтому законы братства нарушены не будут, – ответил капитан, хмуро поглядывая на Эмилию Блэквуд.