Так неожиданно кончается Эллина прогулка. Нет, конечно, ей еще предстоит вернуться домой, где ее ждет великий пророк, древний оракул, памятник памяти, со множеством историй, снов и предсказаний. Возможно, именно сегодня, после ухода довольных и сытых гостей, бабушка расскажет ей о нем, том самом, кого она, Элла, ждет. Всегда ждала. Почему именно сегодня? Ей кажется, она видела его в подгоревших частях омлета, чувствовала его в раскрывающихся под жаром духовки кексах. Он говорил с ней: на улице, в парке, в лесу. Фонарями, дорогами, ограждениями. Но, увы, на незнакомом пока Элле языке. Но она просто уверена, он уже здесь. Она пила его сегодня через бутылку, она вдохнула его через сердце леса. В кружке чая был его вкус, в фасаде дома ― его лицо проявилось. Ее любовь, ее суженный, еще одна ее, возможно, самая большая и важная в жизни мечта, надежда, облачный замок. Как бы только не рассыпался поутру!
«Ну, где же ты? ― подумала Элла, приложив похолодевшие руки к разгорячившейся груди, прикрыв глаза на границе озерного берега. ― Почему не приходишь? А ты, бабушка, почему молчишь?»
Затем шепнула едва слышно себе под нос, словно скороговорку:
– Я ждала тебя долго, подожду еще чуть-чуть. Но я знаю, я уверена, ты почти здесь, очень близко и ты ― судьба моя!
Долго он искал ту тропинку. Тропинку, ведущую от подножия той горы, что когда-то показал ему друг ― к ее вершине.
Время беспощадно шло, беспокойство его росло ― словно раскалывались на части внутренние скалы, выпуская наружу неведомую силу. Так что, когда все-таки отыскал он ее среди высоких безлистных кустов с золотистыми и медными ветвями, усыпанными мелкими алмазами, словно чьи-то костлявые руки ― родинками и веснушками, оказался несказанно рад тому. По правде говоря, он уже начал серьезно беспокоиться. Друг покинул родной дом вчера утром ― об этом он узнал от его матери, которая, впрочем, не особо беспокоилась за сына («может, это потому, ― подумал он, ― что она знает его лучше?» а вот ему иногда кажется, что для своего друга он единственный, кто по-настоящему знает и понимает его) ― так вот, дом друг покинул еще вчера утром, прошли целые сутки, ни много ни мало двадцать пять часов, затем целый сегодняшний день. «Иногда друг уходит», ― подумал он, стараясь успокоить свои разыгравшиеся нервы, собрать разбегающийся ум и придать силу утратившим чувства ногам. Чаще всего в старый город, бродить по заброшенному, полуразрушенному зданию библиотеки, наполовину утонувшему в песках вечной пустыни, но бывает, что и на эту гору заходит. Правда, не так уж часто это случается. Недавно он догадался, что, когда друг уходит сюда, значит что-то не так, и это что-то ― довольно серьезная вещь.