– Вообще-то, два, – бормочу я, осторожно потирая синяк.
Кажется, стоит потребовать возврата денег за бесполезные лечебные бальзамы и мази.
– Ты действительно считаешь, что твой отец хотел бы этого? – спрашивает Мика, его голос становится мрачным. – Ты не думаешь, что он бы рассердился, увидев тебя в таком виде?
Я знаю, что так и есть. Отец бы скупил у торговцев все лекарства и мази и принес бы теплый суп к моей постели, не позволяя мне вставать, пока не исчез бы самый последний синяк. Он всегда слишком сильно волновался.
Если бы отец был жив, он бы попросил меня дожить до середины испытания, загадать приятное желание, а затем положить конец сделке.
Не пытаться забрать бессмертие короля.
Не пытаться его победить.
Просто отпустить.
Но я не могу.
Если не убью Сирита, он станет сильнее и будет поглощать столько душ, сколько захочет, навсегда лишая людей светлого будущего.
Я не позволю этому случиться.
Больше никто не потеряет свою семью.
– Смерть может прийти за мной, когда захочет, – отвечаю Мике. – Но что бы ни преподнес мне этот месяц, я позабочусь о том, чтобы король встретил свою погибель.
Это обещание дано мне и Мике. Дань памяти отца. Какой бы ни оказалась цена.
– Знаю, – со вздохом говорит Мика. Он уступает моему упрямству. – Мы сделаем это вместе.
Друг кладет руку мне на плечо, безмолвно сообщая, что я не одинок.
«Это не твоя битва», – сказал я ему однажды.
«Все твои битвы – мои», – последовал ответ.
У меня нет отца, но благодаря Мике я знаю, что у меня все еще есть семья. Король не может похвастаться тем же. Когда я заберу его бессмертие и проткну грудь отцовским мечом, никто не посадит в его честь дерево и не принесет цветов к надгробному камню.
Люди захотят, чтобы он исчез. Они забудут его.
В тот день, когда это произойдет, душа моего отца сможет обрести покой.
Возможно, и я тоже.
_____
Я стою у подножия трона Сирита. Черепа, из которых он изготовлен, взирают на меня пустыми глазницами.
– Поздравляю, ты выжил, – говорит Теола, восседающая рядом с королем. – Не то чтобы я удивлена.
– Пожар в нижнем городе произошел по твоей вине? – с интересом спрашивает Сирит.
Он внимательно наблюдает за мной, склонив голову набок, изучая мой слегка растрепанный вид. Не думаю, что он когда-либо видел меня с настоящим синяком, не говоря уже о фингале под глазом, который расплылся на половину лица.