Это был конец Августа - страница 3

Шрифт
Интервал


Это нечто иное.

Глубокое.

Всепоглощающее.

Как сама Вселенная.

Я знаю, что мы могли бы существовать друг без друга. Знаю, что в наших легких достаточно кислорода, чтобы дышать самостоятельно. Мы не зависим. Не сводим друг друга с ума. Мы просто делаем выбор, который когда-то казался нам не таким очевидным.


1

Прошлое

Италия. Рим

Волосы прилипают к затылку. Убираю их назад, продолжая улыбаться. Папа говорит тост, широко размахивая руками. Говорит громко и быстро. Он счастлив. Его зеленые, как мои, глаза светятся. Я вижу это через весь стол. Воздух наполнен итальянской речью, дымом табака, шумом улиц и вечерним возбуждением. Мы поднимаем бокалы и чокаемся. Нам и правда есть, что отметить. Еще одно успешное открытие ресторана. Папа лучший в Италии. Лучший в своем деле. Хотелось бы и мне быть лучшей в чем-то.

Делаю глоток вина и достаю из сумочки пачку сигарет.

– Они всегда такие громкие? – раздается шепот у моего уха, и я на секунду замираю, но только от запаха. Тристан Ревиаль пахнет летом. Что-то цитрусовое. На улице душно, но его запах будто наполняет тебя свежестью.

– Итальянцы. – пожимаю я плечами и улыбаюсь. Парень усмехается и откидывается на спинку стула рядом со мной. Наши плечи почти соприкасаются, и я чувствую жар, исходящий от его тел.

Закуриваю сигарету.

– Ты ведь тоже итальянка? – спрашивает он.

Выпускаю струйку дыма и поднимаю на него глаза.

– Только наполовину.

Он привлекательный мужчина. Это заметно сразу. Весь женский коллектив это заметил, стоило Тристану переступить порог отцовского ресторана месяц назад.

– Моя мама была американкой. – говорю я.

Его синие глаза наполняются грустью и чем-то, очень похожим на сожаление.

Чтобы избежать неловкости, поясняю.

– Мне было четырнадцать, когда ее не стало.

– Мне жаль. – тут же отвечает он, не сводя с меня глаз. У него очень глубокий взгляд. Сложно объяснить. Не знаю. Он всегда смотрит так, будто знает тебя. – Моя умерла несколько лет назад.

Теперь ясно откуда взялась грусть. Ему знакомо это чувство. Пустота.

– Соболезную. – сбрасываю пепел и отвожу взгляд. Мы говорим на английском. У него легкий приятный акцент. Я почти уверена, что не хочу слышать его французский. Знаю, что мне понравится.

Вдыхаю никотин и выпускаю дым. Чувствую его взгляд на себе, но не отвечаю взаимностью. Ответить – значит начать новую историю. А с меня достаточно историй. Одна из них снова вибрирует в телефоне.