– Вообще-то, ничто не предсказуемо до самого конца: вспомни квантовую механику!
– Не доказательство ли это свободной воли Сверха?
– При чём тут Сверх! У всего на свете природа вероятностная, вот в чём дело! Есть же крошечный шанс, что прямо сейчас сюда телепортируется какое-нибудь ведро и упадёт мне прямо на голову. Он ничтожно мал, согласен, но он есть! Следовательно, нет ничего определённого, нет никакой судьбы, есть только стечения обстоятельств.
– Судьба есть! На всё воля Сверха! Я в это верю!
– То, что ты веришь, не означает, что так оно и есть!
– Лучше бы на тебя действительно ведро упало, клыкастый комок шерсти!
– Возможно, я погорячилось насчёт критического мышления у всех, – думает про себя Млем и удаляется.
– Ну тебя, – заключает Леод, словно бы уловив мысль центора, и они с Семилареном расходятся – обменявшись, впрочем, напоследок презрительными взглядами. Семиларен, прыгая в свою каюту, сталкивается с Айзелом.
– М-м-м… прошу прощения, хм, за неделикатность, но я, э-э-э, подслушал ваш с Леодом разговор и, хм, хотел бы тебе кое-что, гм, по этому поводу сказать, – робко, но в то же время с некоторой вкрадчивостью обращается к бленту фоксиллинда.
– Я весь внимание, – живо отзывается Семиларен.
– Твоя религия… хм, ты действительно веришь в некое сверхъестественное существо, управляющее всем и вся?
– Верю.
– Но почему? Почему ты, гм, веришь? У тебя же, эм, нет никаких доказательств существования…
– Вера не нуждается в доказательствах, на то она и вера!
– Э-э-э, я предлагаю тебе поразмыслить вот над чем. Ты же, гм, не веришь ни в каких других богов, верно? Ни в чучундрских, гм, Гэрха и Тэрха, э-э-э, ни в ликантропскую Светлую Богиню-Прародительницу Вуухту, ни в человеческие, хм, пантеоны богов?
– Нет, конечно! С чего это мне служить чужим богам?
– Подумай: если у тебя нет оснований, гм, верить в них, почему ты веришь, эм, в своего бога? Неужели, э-э-э, дело только в традициях, которые приняты, хм, в твоём обществе? Представь, э-э-э, что ты не принадлежишь ни к какой группе блентов, или ты, гм, вообще не блент. Какие, э-э-э, у тебя тогда останутся причины, хм, для веры в бога?
Ответом Айзелу служит напряжённое задумчивое молчание блента.
– Никогда раньше не заморачивался, но ты меня заинтриговал, – наконец отвечает Семиларен. – Знаешь, я подумаю над этим.