С этими невесёлыми мыслями Павел входил в белоснежное здание двухэтажного особняка – консульства Соединённых Штатов в Симферополе. В дверях он чуть не столкнулся с Джеймсом Кларком, собиравшимся выйти из него.
– О, Майкл! – воскликнул тот обрадовано. – Ты к Миленски? Можешь не ходить, шеф срочно убывает в командировку, хотя иди, отметься у секретаря, возможно, получишь через него какие-либо распоряжения. Я подожду тебя в скверике на воздухе.
Действительно, секретарь не разрешил беспокоить резидента, а Павлу передал его распоряжение, чтобы через два дня он был на месте и ожидал его приезда. Раньше такого интереса к Павлу резидент не проявлял, и Павел решил прояснить ситуацию через Кларка. Выйдя в сквер, он услышал:
– Ну, что я говорил! Шефу сейчас не до тебя, как, впрочем, и не до меня. Он на пару дней нас покидает, так что можно считать, у нас с тобой внеочередные выходные. У тебя отличный коньяк, Майкл! Не хуже шотландского виски. Я бы не возразил, если бы ты угостил меня сегодня.
– Что, прямо сейчас, Джейк, с утра? Что-то на тебя не похоже. Я с удовольствием тебя угощу, ты только не подумай, что мне жалко. Идём, по дороге прикупим лимоны и белый батон для бутербродов под красную икру.
Они пришли на квартиру к Павлу. И, пока он хлопотал с закуской, Джейк молча сидел за столом и курил сигару.
– Ну вот, всё готово, – разливая по рюмкам коньяк, проговорил Павел. – Ты сегодня какой-то загадочный, Джейк, за что пьём?
– За тебя, Майкл, чтоб ты был жив, здоров и удачлив, не то что я.
– Я не против, Джейк, но что-то мне твоё настроение не нравится.
– Я принёс тебе информацию, Майкл, заметь, первую и добровольную после того, как ты подцепил меня на крючок. Готовься, дня через два едешь на полиграф.
– Куда, в Америку?
– Нет, Майкл, гораздо ближе – в ФРГ, там наш главный европейский офис, оснащённый не хуже, чем в Лэнгли, а может, и лучше. По крайней мере, один полиграф последней разработки, а другой – немного устаревший. Ты, наверное, удивлялся, почему столько времени тебя никто не трогает?
– Да, признаться, сегодня только об этом подумал, – проговорил Павел. – Как-то даже подозрительно стало.
– Налей ещё. Всё очень просто. Тебя изучали и готовили соответствующую программу для этих адских машин, которые бездушно ломают человеческие судьбы. Ловить будут на твоих грешках, таких как случай на Царской тропе, в поезде, когда оскопили троих бандитов и когда двое из них в тебя стреляли. Это ключи к развязыванию языка. Я знаю, проходил дважды эту процедуру. Обмануть эту бездушную тварь можно, если не будешь отрицать очевидных фактов. Но на каком-то эпизоде надо сломаться, иначе заподозрят в полной блокировке сознания. Ты потеряешь доверие. Сразу от тебя не откажутся, но замучают проверками, а потом, в конце концов, могут и отказаться. А это конец твоей карьере и тут, и там, у вас в КГБ.