Она кивнула.
– Я остановилась в одной из комнат над «Оленем и фазаном». Но я ищу жилье. Что-то более постоянное. По крайней мере, на некоторое время.
Я подумала: не она ли интересовалась моим объявлением?
– Возможно, я смогу вам помочь.
Я улыбнулась ей. Она застенчиво улыбнулась в ответ, сверкнув мелкими белыми зубками. «Это была счастливая случайность, – подумала я. – Нам было предназначено судьбой встретиться здесь и сейчас».
Как же я ошибалась!
Саффи
Пока мы едем к бабушке, мама ведет себя непривычно тихо. Она смотрит в окно, пока мы проезжаем мимо деревенской площади, «рыночного креста» и кафе «Чаша нищего». За окном в лучах яркого солнца блестит шпиль церкви. Ночью прошел дождь, и воздух свежий, как будто только что отмытый, отчего все вокруг выглядит ярче и четче. Может быть, мама думает об Альберто? Она почти не упоминала о нем. Вчера я провела большую часть дня, показывая ей деревню; мы вспоминали бабушку. Том со Снежком незаметно отстали. Мама, казалось, инстинктивно знала дорогу к кафе, а когда она поднялась по выщербленным каменным ступеням «рыночного креста», то сказала, что у нее возникло ощущение дежавю.
– Вот, – произнесла она, указывая на небольшое здание возле церкви. – Я уверена, что здесь была игровая, или воскресная школа, или что-то в этом роде.
Я записала нас на воскресный обед в паб «Олень и фазан», зная, что ей там понравится: моя мама – самый большой гурман из всех, кого я знаю, а паб не раз получал награды за свою кухню. Пока мы шли по мощеным улицам, она казалась необычайно взволнованной и все время спрашивала, насколько легко добраться до леса, расположенного позади коттеджа. Мама очень редко волнуется настолько сильно. Она позитивный человек и всегда ищет светлую сторону любой ситуации. Когда я спросила ее, что случилось, она замотала головой, неистово раскачивая своими огромными серьгами, и взяла меня под руку.
– Ничего, девочка моя. Мне нравится быть здесь с тобой. А теперь покажи мне, где находится этот чудесный гастропаб. Я не прочь прикончить хороший ростбиф.
– Ты в порядке? – спрашиваю я и сейчас, когда мы выезжаем из деревни по направлению к трассе M4.
Она поворачивается ко мне, сверкая ослепительной улыбкой. Но под искусно нанесенным макияжем лицо ее выглядит усталым.
– Конечно. А почему ты спрашиваешь?