В другой день я застал Эмму в слезах на кухне. Она уронила тарелку, которую Боб подарил ей на годовщину. Я молча обнял ее, позволив выплакаться на плече. Я хотел стереть ее слезы, хотел видеть ее счастливой. Но что я мог сделать?
Эмма, может, прогуляемся сегодня? Свежий воздух пойдет тебе на пользу, – предложил я в следующий раз.
Она согласилась. Мы долго гуляли по парку, и Эмма даже улыбнулась пару раз. Мое сердце забилось быстрее. Может, у меня появился шанс?
Но на следующий день она снова была холодна со мной. Я ушел от неё с горечью. Почему, Эмма? Что я делаю не так? Я хотел крикнуть ей вслед. Я просто хотел, чтобы она была счастлива. Чтобы она увидела меня…
Я не мог перестать думать об Эмме. Каждый день я надеялся, что сегодня она улыбнётся мне или скажет что-то тёплое. Но обычно наши встречи проходили молча.
Однажды я решился пригласить её в кино. К моему удивлению, она согласилась. Я чувствовал себя счастливым подростком, когда мы сидели в зале рядом и случайно соприкасались руками.
После фильма мы пошли гулять. Эмма рассказала мне о том, как Боб водил её в это кафе, как они кормили уток в пруду. Я ревновал к воспоминаниям, завидовал мёртвому.
Почему ты не можешь забыть его? – вырвалось у меня.
Эмма посмотрела удивлённо, потом печально:
Прости, Роб. Я не хотела причинить тебе боль. Просто не могу вычеркнуть из сердца любовь всей моей жизни…
Я почувствовал себя эгоистом. Как я мог думать только о своих чувствах, когда она переживает такое горе? Я извинился и обнял её. Хоть это и было сложно, я должен поддержать её как друг.
После кино Эмма неожиданно попросила подвезти ее до дома на своей машине. Я с радостью согласился продлить вечер.
Мы разговаривали о фильме и о погоде. У дома она пригласила меня зайти на чай. Я колебался, не зная, как поступить. С одной стороны, я мечтал о близости с ней. Но с другой – боялся воспользоваться её уязвимостью.
Эмма показалась мне немного пьяной и раскрепощенной. Она много смеялась и шутила. Я не мог понять, что происходит. Но она явно была не в себе. Не помню как, но мы оказались в одной постеле.
На следующий день Эмма извинилась за своё странное поведение. Сказала, это была ошибка. Для меня это было самое правильное, что только могло произойти.
У нас была ночь страстной любви, и я почувствовал, что у меня есть шанс. Шанс быть с ней, быть тем, кто будет рядом, когда она будет плакать, когда она будет смеяться.