– Значит нам нельзя отсюда уйти… – одно длинное серое существование матроса заменилось вечным существованием на исчезнувшем корабле. – А что если мы попытаемся сбежать?
– Вы будете пойманы и посажены в карцер. – голос сторожа растерял свою доброжелательность. – Без еды, на воде вы долго не протяните и в конце концов добровольно станете членами экипажа.
– Понятно… Значит вы маг, что же вы можете делать?
– Все что угодно, – вновь улыбнулся Сторож. – Хотите, остановлю время или наколдую любое блюдо? Могу создать молнию или, например, связать вас силой мысли. – последние слова звучали как шутка, и Томас сделал вид, что не слышит скрытой в них угрозы.
– Верю. Вы сказали о дыре между мирами. Что это значит?
– А вот это я покажу вам всем троим, после того как побеседую с каждым.
– Еще вопрос, – остановил его парень, видя, что Сторож собирается его выдворить. – Сколько человек в вашей команде сейчас?
– Около тридцати, если тебе интересно, почему так мало, то каждый член команды, после того, как истечет его земная жизнь, волен просить у меня свою смерть. Мне же главное, чтобы на корабле было минимум двадцать человек. Так что вы еще тридцать лет можете быть гостями, как минимум.
– Понял, – в который раз кивнул Томас. – Тогда не запирайте больше своих гостей.
– После беседы обязательно. – улыбнулись ему в ответ.
Томас вместе со Сторожем вернулись в каюту. София уже проснулась и привела себя насколько это возможно в порядок. Юстас же сладко спал, но проснулся, как только Томас тронул его за плечо. Следующая беседа с капитаном была у брата с сестрой.
Все это время Томас спокойно сидел, глядя на водную гладь через иллюминатор. Море было спокойно, как и мысли матроса. Он, равнодушный ко всему, не особенно удивился магу, единственное, что его волновало, это отсутствие в некотором роде свободы. Возможно он не до конца еще поверил во все сверхъестественное. О всех смертях он не сожалел и не горевал, однако Томасу было жаль капитана корабля и его помощника, которые исполнили все-таки свой последний долг. В то же время парень был рад, что родители Софии живы, и ей не придется вести жизнь, похожую на его. Мысль о побеге все более захватывала его, но к ней примешивалась еще и другая. Пребывание на корабле гарантировало стабильность, в случае же удачного побега Томас не знал, что будет делать дальше, его судьба не будет определена и ясна. Это будет что-то новое, с чем он никогда не сталкивался.