Естественно, для меня такие пертурбации это определённый стресс. Вроде есть жена, и вроде нет её. Она где-то там мыслями в холодильнике…
Ну ладно, вроде договорились с ней: она не ест, я не пью, хотя если честно, то договор какой-то у нас с ней абсурдный, но договор – есть договор.
Кукушка на часах пропела 12 часов ночи. Я аккуратно вылез из-под одеяла и на цыпочках встал с кровати. Жена крепко спит и кушает во сне русскую народную кашу со вкусом топора. Тихонечко переместился на кухню. Здесь у меня в коробке с проросшей картошкой спрятана сказочная Чекушка Бессмертия. Тихонечко достал её, взял с полки рюманю и решил максимально быстро нарушить условия договора.
Но, чу!
Я что-то слышу внутренним ухом!
Какое-то движение в коридоре и знакомое шуршание сатиновой ночнушки. Неужели ОНА, как злобная фурия летит покарать меня за нарушение мною священного договора? Она так крепко спала, и какого чёрта она проснулась?
Я вжался в узкий проём, между холодильником и окном. В одной руке я держал початую бутылку, в другой – сжимал рюмку. Если бы приборы ночного видения пытались меня обнаружить в этот момент, то у них вряд ли бы что вышло. Я растворился в кухонной полночи! Только котя смог бы меня найти в столь опасной обстановке, но его, к счастью, не было.
Я понял, что жена без тапочек. Хитрая ведьма пробралась на кухонную территорию и соблюдая светомаскировку (не включая на кухне свет) достала из-под мойки палку сырокопчёной колбасы и венские вафли с клубничным кремом.
Села на табурет и начала это всё с жадностью поедать.
Конечно, любопытный читатель, может спросить меня, а откуда я знаю, что она там достала и почему именно вафли?
А ответ лежит на поверхности.
Пока я с ужасом, стоял за холодильником и вместе с женой нарушал договор, свет на кухне загорелся и в дверном проёме возник силуэт сына – двоечника пионерского возраста, который зашёл на кухню попить воды и застал своих любимых родителей в неестественных позах.
Ей богу, лучше бы он зашёл в тот момент, когда бы мы работали над созданием девочки октябрятского возраста с озорными косичками…
– Вы чего? – зевая спросил киндер.
Я, прижав к груди водочное Сакраменто, смотрел на жену, а она, держа в руках съедобный допинг, смотрела на меня…
Конечно же это была последняя капля, разбавленная стыдом перед подрастающим поколением.