– Да что ты, перестань, – парень добродушно отмахнулся. – Идемте, я такси вызову.
Лиля грустно улыбнулась. Интересно, что бы она делала, если бы случайно не познакомилась сегодня с Никитой? Очень вовремя он появился. Хоть не выглядела полной дурой, когда пришлось объясняться с Максимом.
Она обернулась и еще раз украдкой посмотрела в сторону Кострова и блондинки. Его девушка. А ведь она сразу почуяла неладное, еще когда тогда у университета их увидела. И все равно поплыла как дурочка, когда он ее на свидание пригласил.
Максим почувствовал ее взгляд и тоже посмотрел в ее сторону. И хотя он держал за руку Стасю, глаза его, подумала Лиля, совсем не радостные. Не такие, как в тот заветный вечер.
Видимо, совсем она в людях не разбирается. Ведь казалось, что счастье такое реальное. Оно чувствовалось в обаятельной улыбке Макса, когда он держал ее за руку во время их прогулки у реки и когда рассказывал десятки историй из своей жизни. А еще когда он заливисто смеялся, запрокинув голову после их первого поцелуя.
Такси уносило ее подальше от клуба и Максима. И от глупой подростковой мечты о жгучем брюнете с мозгами Эйнштейна и благородством мистера Рочестера.
– Ну и что это сейчас было?
Макс лишь нервно отмахнулся и пошел в сторону припаркованной у клуба машины, как бы ясно давая понять, что на сегодня все операции по спасению личной жизни Стаси окончены. С него хватит. Доспасался. До такой степени, что не заметил, как его собственные отношения закончились, не успев толком начаться.
– Костров, я, конечно, все могу понять. И даже могу простить тебе внезапное помутнение рассудка. Но мне все же интересно. Знаешь ли, я в последнее время жутко рассеянная – упустила момент, когда стала твоей девушкой.
– Значит, тебе висеть на мне перед твоим неудачником можно, а я вдруг рассудком тронулся. Справедливо, – язвительно пробормотал Макс.
– Так-то я – дурная голова, вечно неприятности себе придумываю. А ты у нас всегда трезвостью и осознанностью отличался. Мне родители тебя всегда в пример ставили: вон Максютка у Костровых – сам уроки делает, и кровать заправляет без посторонней помощи, а ты, Стася – горе наше луковое.
Макс слушал вполуха, как Василевская дурачилась, а самому хотелось вернуться в клуб и напиться до потери сознания. Чтобы стереть из памяти абсурдные слова Лили о гормонах, разных мирах и родственных душах. Надраться так, чтобы в глазах больше не мельтешила эта раздражающая картинка – Лиля и этот придурок в белом. Да уж, вот это его повело.