«Хотя я ведь теперь ведьма, – грустно вздохнула я. – Для ведьмы самое-то».
Возле номера висела яркая красная табличка – Мариша. А стоило коснуться двери, как появилась вторая, насыщенно-синего цвета – Элиа.
Я зашла. Комната была небольшая, в удручающих тонах: у стен напротив друг друга стояло две кровати из черного дерева, а между ними один широкий стол. Ближе к двери – массивный шкаф, на дверцах которого висело зеркало, в нем отражались темные обои с белыми черепами. Справа лежала свежая постель, у ножек кровати валялись чьи-то носки, а стол моя нерадивая соседка уже успела завалить кучкой этикеток от батончиков, бумагой и… Пеплом. На второй кровати лежала груда женских вещей. Кажется, эта Мариша уже настроилась жить одна.
Я аккуратно собрала все ненужное с кровати и отнесла на половину соседки. Бросила сумку на подушку и улеглась прямо на нее. Матрас жесткий. Наверное, стоило разложить свои вещи и сходить за чистой постелью.
Но мне ничего не хотелось. Я свернулась комочком и тихо заплакала.
Глава вторая, в которой приходит осознание, что сопротивляться течению тяжелее, чем кажется
В танцевальном зале душно. В платье с тугим корсетом тесно, а строгая учительница танцев повторяет свой жутко скучный урок раз за разом.
Ногу отставить назад, корпус подать вперед и изящно прогнуть спину. Руки красиво изогнуть и раздвинуть в стороны, расслабив ладони, чтобы те красиво лежали пальцами вниз.
Я стараюсь. По виску тянутся капли пота, ноги дрожат, а пальцы сводит. Я чувствую неприятное покалывание – пятка стерта в кровь.
– Элиа, ты ужасно двигаешься! Никакой грации!
Я дергаюсь как от пощечины. У госпожи Пуатье неприятный резкий голос. С недавних пор я сравниваю его с куском стекла, которым проводят по доске.
Я опускаю взгляд. Что сказать? Я и так знаю, что нет и не было никогда.
Госпожа Пуатье хмурится. Она давно считает меня глупой девицей, и на самом деле ей все равно, но сегодня на занятие пришла маменька. И она недовольна.
– Сделай хотя вид, что стараешься, и убери недовольное выражение со своего лица, – голос матери ничуть не мягче.
Я оступаюсь и падаю на каменный пол.
– Танцы – не моё, матушка. Вы прекрасно это знаете.
Этот разговор повторяется раз за разом.
– Не вздумай. Слышать не хочу про фей. Это пустое занятие.
– Но принцесса Лейла…