– Ты не находишь в этом некую жестокость? Не думал, что она не ангел, а совсем наоборот? – прервал его Дешам.
– Что вы имеете в виду? – Ричи глядел на Дешама совершенно непонимающим взглядом.
– Что она только продлевает страдания своей матери, – отрезал Дешам. – Отбрось гуманистские замашки и посмотри на это незатуманенным взором, представь себя человеком непричастным: женщина лет уже не молодых, свой век она пожила, сильно больная, каждый её день проходит в агонии пыток, которые приумножает её собственная дочь.
– Вы пускаетесь в догадки, месье, что вам обычно не присуще, – отвечал Ричи. – Да, Агнес, так зовут её мать, не пышет здоровьем, мне удалось самому в этом убедиться, но она выглядела довольно оптимистично, – он невольно приукрасил, сам это заметил, и даже подивился, зачем он это сделал. На самом деле она ужасно выглядела, а весь её оптимизм отражался в кривых улыбках, которыми она щедро одаривала Ричи, физически же она показалась ему чахлой, её сухопарые конечности грузно лежали на двух толстых одеялах, говорила она мало, слабо и с прихрипом, все думы Ричи умещались тогда в одну лаконичную фразу: «Эта женщина страдает, мне её жаль», – так он и думал о ней.
– Я бы сказал, – снова начала Ричи, – что она переживет нас с вами. Она протянула в таком состоянии уже три года, срок немалый, – он договорил и осёкся. Ричи понял, что поймал себя на обмане, ободряющие слова лжи сами вылетали в сторону Агнес, очерняя его уста, и пусть Дешам не мог знать, что он приврал, и никогда так и не узнал этого, ему стало стыдно. Он потупил взгляд. На душе его скребли кошки от этой маленькой, безобидной лжи, которая не причинила вреда никому, но несмотря на это, он почувствовал себя отвратительно, – такие чувства испытывает судья, случайно приговоривший к казни невиновного человека, узнавший о его невиновности уже после удара лезвия о деревянную поверхность стола, отделявшую филигранным разрезом голову от тела; каждый наблюдатель из толпы, глядящий на такое захватывающее дух торжество как казнь, будет считать казнённого человека виновным в ранее зачитанных ему списком преступлениях, лишь один судья будет знать правду, колющую правду, которая будет портить его сон, преследовать его, до скончания дней его. Ричи быстро сменил тему, он продолжил рассказывать про свою прекрасную возлюбленную, стараясь поглубже засунуть ту ложь, что он изрек, стараясь спрятаться от неё, отстраниться, будто это сказал посторонний, а он лишь случайно услышал её, стоя поодаль от этой лукавящей, лицемерной персоны.