Человек в образе Льва… По имени Лион! Книга 2 - страница 34
«Э-ха-д», – задрожало в воздухе эхо и слилось с потрескиванием горящего хвороста. Вновь раздавшийся оглушительный и яростный звон колоколов глубоко потряс собравшихся людей. Все склонили головы и запели: «Душу мою благослови, Господи». Израильский Гаон тихо подошел к биме, взял в руки Тору и произнес: «Изкор Элоким – да вспомнит Бог душу святого и чистого Гер Цедека, Авраама, отдавшего свою жизнь, чтобы освятить Имя Всевышнего!». Праведный прозелит отдал душу ради освящения Имени Творца. За минуту до того, как его сожгли заживо, он прочел молитву «Шма Исраэль». После казни Гер Цедека некая молодая женщина, смеявшаяся при виде страданий мученика, на следующий день онемела. А жители Сафьяник, доставившие дрова для костра, все до единого сгорели в огне. Спустя время на старом кладбище на могиле Гер Цедека выросло чудесное дерево. Его крепкие ветви образовали шатер над могилой. Никто не знает, когда появилось это дерево, кто посадил его и было ли оно вообще посажено человеком. Более ста лет назад отцы, деды и прадеды с благоговейным трепетом стояли перед ним. Крепкий ствол, весь покрытий трещинами и рубцами, уходил корнями глубоко в землю. Годы оставили на нем следы. Ближе к земле дерево широко, словно гигантские ладони, раскинуло свои ветви, откуда они поднимались ввысь, подобно стволам отдельных деревьев. Ветви поменьше соединялись в верхней части дерева, образуя целую рощу. Люди забирались на нижние ветви дерева и сидели там, будто в шатре. Летом ветви и листья образовывали шалаш. Корни глубоко проникали в землю, касаясь останков всех праведников, похороненных на кладбище, а в зарослях со всей округи собирались птицы, которые пели каждое утро на рассвете, услаждая всю округу. Время от времени, когда проносятся ураганы, бури и грозы, кажется, что среди шепота листьев слышен скорбный плач и слова предостережения. И если, Боже упаси, отломится ветка, то это верный признак, что какая-то трагедия вот-вот обрушится на еврейство!
Ночью, когда началась Первая мировая война, над виленским кладбищем бушевала гроза. Ветер завывал в ветвях чудесного дерева, и казалось, будто стоны доносятся из святой могилы под ним. А потом отломилась большая ветвь и упала на землю со страшным треском. Утром того дня птицы не пели в ветвях удивительного дерева на кладбище Вильны…»